Давайте будем реалистами. Невозможно, чтобы в каждой деревне с роженицами работал толковый психолог. Нет никаких шансов, что повсеместно будут уничтожены ненависть, идиотский стыд, ханжество и паталогическая боязнь жизненных трудностей. И уж совсем невероятно, что общественность перестанет заниматься своим любимым делом: громогласно осуждать.
Вероятность прослыть «гулящей девкой» ещё ни один раз заставит молодую роженицу удавить младенца. Осознание того, что все узнают, как женщина отказалась от ребёнка будет заставлять идти на преступление. А уж когда преступление свершится, общественность вообще придёт в экстаз и осуждение примет поистине всенародные масштабы.
К беседе обязательно подключатся и те, кто оседлает любимого конька по имени «Довели страну!». Всё это мы проходили уже бессчётное количество раз. Но вряд ли многие задумаются, что на эту страшную ситуацию можно взглянуть и под другим углом – всё могло быть гораздо проще и страшнее.
«Женщина длительное время явно находилась в состоянии травмы. Необходимость скрывать беременность и осознание беды, которую принесёт рождение ребёнка, привели к тому, что у неё включился выживательный уровень. Она чувствовала себя в состоянии войны. Первоочередная задача в таком состоянии – сохранить потомство, которое уже есть. В таких условиях младенец воспринимался как «тот, кто заберёт у всех», сделает их жизнь тяжелее. Единственный выход который она увидела – убить, тем более, что после родов явно была не в себе. Насколько я поняла ситуацию, это тяжелейшая долгосрочная депрессия не второй и даже не третьей степени», - считает Ольга Бекишева.
Такая точка зрения достойна, как минимум, рассмотрения. И её рассматривали в Следкоме, когда назначали психолого-психиатрическую экспертизу. Неравнодушным же гражданам самое время вспомнить, что расследовать преступления – дело правоохранительных органов, а осуждать – привилегия судов.