Только в Кемерове за 10 каникулярных дней от алкоголя, по разным данным, умерло от 1 до 8 человек. Продолжительные новогодние выходные наделали в Кузбассе традиционно русских бед и обеспечили аншлаг на скорой и в токсикологических отделениях больниц. Почему мы продолжаем пить и травиться, выяснял наш корреспондент. «Пьяных» звонков на скорую на стыке декабря и января всегда больше, чем в другое время. Так, 9,9% или 607 выездов (каждый 10-й) кемеровской скорой помощи было сделано к людям, находящимся в состоянии алкогольного опьянения. Во всех этих случаях жизни и здоровью перепивших кемеровчан ничего не угрожало. А вот с алкогольной интоксикацией в Областной центр по лечению острых отравлений при городской больнице №3 с 31 декабря по 8 января поступило 44 пациента. Самообращений в январе также в 2-3 раза больше, чем в другие месяцы.
Плавающая статистика
По словам заведующего центром Константина Сиворонова, проблема острых алкогольных отравлений в области стабильно тяжелая. «Тенденции к снижению отравлений в нашей области не отмечается, несмотря на то внимание, которое уделяется этой проблеме. В 2012 году, по предварительным данным, через наше отделение прошло 2 800-2 900 человек с острыми экзогенными отравлениями – это все отравления химической этиологии (алкоголь, суррогаты алкоголя, медикаменты, наркотики), кроме пищевых. Из них до 300-400 человек – дети. В структуре взрослых больше 70% составляют лица с острыми отравлениями алкоголем либо его суррогатом. В эту же группу попадают пациенты, которые длительное время принимают алкоголь». По данным токсикологического центра, из 44 случаев на каникулах летальным был только один. У скорой помощи другая статистика: предположительно, от алкогольной интоксикации за этот же период умерло 3 человека. По сводкам же городской полиции проходит 8 таких случаев. Медики отмечают факт плавающей статистики и по годовым итогам. Во-первых, все ведомства сдают отчеты с некоторым отставанием друг от друга, во-вторых, у больниц, например, в расчет берутся только послегоспитальные летальные исходы. «Кроме того, статистика занижена еще и потому, что алкоголики умирают от различных соматических причин, – комментирует Константин Сиворонов. – Кто-то умирает от заболеваний сердца, кто-то – от токсического поражения печени. Поэтому проблемы более серьезные, чем мы представляем. Сложить все цифры вместе проблематично». По словам Константина Николаевича, в разрезе статистики алкогольных смертей данные после госпитализации – только вершина айсберга. На улице, до обращения к медикам, умирает гораздо больше, считает он. «Вся основная летальность связана с теми, кто в больницу не попадает. Поэтому у нас от отравлений алкоголем умирают единицы. Мы не видим в последние годы массовых отравлений, которые были во время сухого закона, когда целыми свадьбами пили этиленгликоль и попадали к нам». Окончательные итоги по 2012 году кузбасские токсикологи подведут в январе. Что же касается южной столицы региона, то там картина, по предварительным итогам, чуть хуже – город промышленный, специфический. Вообще в таком регионе, как наш, нельзя было закрывать медвытрезвители, считает Константин Сиворонов. «Сейчас мы вынуждены принимать тех, кто не нуждается в медпомощи. Их должны развозить на скорой по домам, но проще привезти к нам, и мы вынуждены отвлекаться от других пациентов. Кроме того, увеличивается время ожидания скорой помощи, пока она возится с лицами в опьянении. И приемные отделения больниц перегружены: специализированные койки у нас только в 2 городах (Кемерове и Новокузнецке. – Прим. авт.). Впрочем, на кемеровской городской станции скорой помощи ранее отмечали, что закрытие вытрезвителей не сказалось на времени ожидания.
Пить или не пить?
Понятно, что главной причиной алкогольных отравлений является сам факт пития. Уровень потребления алкоголя в Кузбассе и России существенно снизился за последние 5 лет: мы ушли от ужасной цифры – 18 литров на душу населения (по последним данным Минздрава, за 2010 год этот показатель равняется 15). Однако русские люди по-прежнему пьют очень много. К примеру, на Западе на душу населения приходится 8-9 литров алкоголя. В Европе по количеству выпитого мы сопоставимы разве что со странами так называемого северного типа употребления алкоголя – Скандинавией, Германией, Польшей, Англией, Ирландией, говорит главный нарколог по СФО Андрей Лопатин. Но в этих странах уровень смертности, убийств, самоубийств, соматических последствий на порядок ниже, чем в России. Один из существенных факторов печальных последствий возлияний, по мнению специалиста, – это некачественная контрафактная и подобная ей алкогольная продукция. «Токсический вектор воздействия чрезвычайно интенсивно работает с психикой и организмом человека. Достаточно высокий уровень алкогольных психозов в этом плане очень показателен. За каникулы около 100 человек с этим диагнозом поступили в крупные психиатрические и наркологические учреждения области» – уверен Лопатин. По словам главного врача Кемеровской городской станции скорой медицинской помощи Евгения Аверьянова, напротив, отравления суррогатным алкоголем год от года встречаются все реже. Чаще всего пациенты отделений токсикологии смешивают разный алкоголь в больших количествах, говорит он. У Константина Сиворонова другая точка зрения. «Говорить о том, что люди травятся качественным алкоголем, мы не можем. Судебные медики видят органные поражения, поэтому морфологически и тоскикологически подтвердить, чем отравился человек, если речь идет о лицах, страдающих алкоголизмом, они не могут. Но у нас пьют недорогой контрафактный алкоголь, и вся статистика смертности связана именно с этим. А качественным алкоголем травятся гораздо меньше». Еще в середине прошлого года кузбасские производители алкоголя, правоохранительные органы и областные власти заявили о том, что в регион хлынула настоящая волна поддельной водки. По данным Кузбасского алкогольного союза, нелегальный сегмент на кузбасском алкогольном рынке занимает 30-40%. Андрей Лопатин думает, что этот процент равен приблизительно 50. Как ранее заявляли крупные производители, 30% от этого числа – это откровенно нелегальная водка (суррогат). Остальные 70% серого рынка – это так называемая схемная водка: может быть, выпущена на том же лицензированном заводе, но из-под полы (чаще всего – чтобы уклониться от акцизных сборов). Не факт, что схемной водкой всегда можно отравиться. Но врачи настаивают: сомнительное и есть сомнительное. Так, по мнению главного нарколога, контрафакт чаще делается из некачественного сырья, порой опасного для жизни. Классический пример – метиловый спирт. Также из структуры суррогата/контрафакта не стоит исключать «домашний» алкоголь, который делают из того, что попалось под руку, и про спиртосодержащую фармацевтическую продукцию. «Как ни крути, это все на рынке есть, – подытоживает Андрей Лопатин. – Отсюда проблемы. Там, где общество серьезно борется с контрафактным алкоголем, люди здоровее. Это аксиома».
Неравная борьба
За новогодние каникулы (с 29 декабря по 6 января) в регионе провели 687 проверок, в результате которых из незаконного оборота было изъято 34 515 бутылок на сумму 8,5 миллиона рублей. В течение года власти регулируют розницу посредствам контроля площадей, размещения продукции и нанесения акцизов. В этом году у 175 из 262 кузбасских торговых организаций, имеющих лицензии, выявлены нарушения. Выдано 99 предписаний. По решению суда в казну заплачено 200 тысяч рублей штрафов. По сравнению со стоимостью изъятого за праздники нелегального алкоголя – сумма ничтожная. При этом водка без акцизов (или с поддельными) обнаруживается даже в лицензированных магазинах. Лишить лицензии за торговлю «леваком» не так просто, комментирует начальник экспертно-правового отдела департамента промышленности, торговли и предпринимательства Кемеровской области Татьяна Джулань: по закону за нарушение сначала следуют предписания и предупреждения. То есть у нарушителя есть время подготовиться к визиту проверяющих. Опять же, бизнес у каждого разный. «Бывает так, что один предприниматель имеет большое количество объектов в разных городах. И иногда бывает, что виноват продавец: мы принимаем меры к должностному лицу, а не в целом к юридическому. Законодательство ведь еще требует того, чтобы мы уведомляли, что приедем, сами знаете, к чему это приводит», – сообщила она. Чиновники от торговли и агропрома ратуют за отечественного производителя: местную водку легче контролировать. Наши заводы контрафакта не делают, уверяет замначальника департамента сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности Нелли Юркеева. При этом местный производитель не может тягаться с более дешевой водкой из других регионов. Наша продукция дороже из-за высокой себестоимости, которая, в свою очередь, формируется из стоимости сырья. Кузбасс – регион не сельскохозяйственный, поэтому дешевую водку в массовых масштабах производить не получается, заключает Нелли Юркеева. А в свете повышения цен на крепкий алкоголь с 1 января разрыв между нашим и ввозным должен стать еще заметнее… Пока в областной администрации воздерживаются от прогнозов по поводу увеличения потребления контрафакта из-за удорожания водки. Будем надеяться, что люди сделают выводы в пользу здоровья и качества.
