Без следа
Виталий Бондик пропал 29 июня 2018 года на пересменке. Последним его видел коллега Александр. Мужчина ушёл в неизвестном направлении и не явился на участок. Примерный работник, который трудился на комбинате 17 лет, за месяц до исчезновения, как отмечали в цехе, был в подавленном состоянии. Претензий к Бондику у руководства никогда не было. Лишь незадолго до пропажи водитель автопогрузчика мог без объяснения причины отлучиться с рабочего места.
«На него пожаловалась кладовщица, у меня есть объяснительная. Писала, что покинул место, не предупредив, и она об этом сообщила мастеру. Он просто приходил, извинялся и продолжал работу. Все странно! Очень странно!» — отметила сестра пропавшего Надежда.
Знакомые тоже замечали смену поведения и настроения. Виталий иногда кидал фразу: «Останови меня, не могу избавиться от этих мыслей». Вскоре Бондик отвёз из общежития завода все вещи и документы на квартиру родному брату.
«К чему-то готовился. Не хотел идти на работу ни в какую, ни домой. Непонятная ситуация, каша в голове. Не понимаешь, что думать! Телефон молчит. С банковской карты деньги не снимает никто», — добавила сестра.
Следователи предложили родным две версии — суицид или побег. Сбежал? Территорию комбината, как оказалось, можно было покинуть. В период поведения расследования дыры по периметру предприятия заделали. Расправа над собой? Родная сестра сообщила, что в компьютере на сайте в поисковой системе неоднократно мужчина набирал «травля на работе». Однако какие-либо конфликты никто из коллег не подтвердил. Смену считали примерной. К слову, на учёте в психиатрической больнице Бондик не стоял, регулярно проходил медобследование.
Поисковая операция
Ни жив, ни мёртв — самое худшее положение для родных. В первые месяцы проводились крупные поисковые операции с привлечением работников комбината и полиции. Они просматривали обширную территорию, но безрезультатно. Как только правоохранители снизили интерес, родственники пошли другим путём — начали в социальных сетях просить о помощи волонтёров.
Каждую среду в установленный час добровольцы приходят к бюро пропусков. Попасть на металлургический комбинат — задача не из лёгких. Один из активистов забыл паспорт, пришлось возвращаться домой, без документа не пустят; обязательно подышать в трубку — с запахом алкоголя проход тоже закрыт. Едем до огнеупорного пункта. Здесь по плану выдача касок, жилетов, защитных очков и респираторов. Это, забегая вперёд, скажу — пригодилось. В отличие от полицейских, которые приехали в кроссовках и туфлях, добровольцы оказались более собраны — вооружились резиновыми сапогами и фонариками.
«Я приехала 5 июля первый раз. До сентября дважды в месяц проходили поиски. С октября один раз в неделю. Раньше шли нам навстречу, помогали, сейчас стражи порядка посмотрят и уезжают. Волонтёрам очень благодарны», — поделилась мама пропавшего Вера.
Разделили нас на две группы. Миссия — обследовать 5 тоннелей коксохима. Первый отряд пошёл по мелким, их общая протяжённость 320 метров; наш отряд по одному – его длина порядка километра. Тьма кромешная, тянемся гуськом, досконально просматривая коридор.
Ищем хоть одну зацепку, к сожалению, только мусор: перчатки, целлофановые пакеты, пластиковые бутылки. Запах едкий, местами порывы на трубах. Шаг, ещё шаг — удар об трубу. Каска спасла. Требуется предельная концентрация внимания. Ноги вязнут в каше грязи. В один момент начинается паника: «А если не выйдем? Если потеряемся?» Отвлекают разговоры.
«У нас года три назад пропал коллега. — Рассказывает волонтёр Владислав. – Прединсультное состояние было. Нашли. Нашли на станции. Он уже успел вещи растерять. Что-то с головой случилось. Здесь тоже не исключено, что потерялся».
Останавливаемся. Вдруг кажется что-то похожее на тело. Ошибка – большой кусок дерева. Не хватает воздуха. Решаем выйти на поверхность. Несколько минут переводим дух и снова вниз. Прочёсываем остаток тоннеля, но безрезультатно. Конец. Наверху встречаем вторую команду. Тоже никаких новостей.
Многоточие…
Большинство работников ЗСМК уже не верят в то, что Бондик будет найден, но не родные. Они готовы к любому исходу. Чтобы выйти на след, семья просматривает территорию вокруг комбината, ездит по деревням, расклеивает объявления. Чтобы дело сдвинулось с мёртвой точки, сестра написала жалобу.
«Вызывал генерал из Кемерова. Составили разговор. Сказал, возьмёт под личный контроль. Сказал, что будут искать до тех пор, пока нам не надоест», — отметила мама пропавшего Вера.
При худшем развитии событий, рано или поздно Виталий Бондик получит статус «без вести пропавший». Это главный страх родных, поэтому они каждую среду вновь приезжают на бюро пропусков, чтобы начинать очередные поиски. И ждут новых добровольцев, готовых протянуть руку помощи.
