Жительница Прокопьевска Татьяна Волова, вернувшись из отпуска, не обнаружила на месте… дом, в котором находилась ее квартира. Администрация Прокопьевска, отвечая на вопрос, что же случилось с домом, противоречит сама себе. В ситуации попытался разобраться наш корреспондент.
Летом 2009 года в деревянном 13-квартирнном доме по адресу: улица Селиванова, 16 произошел пожар. «При пожаре сгорела только крыша, – рассказывает Татьяна Волова, которая имела в этом доме приватизированную квартиру и была прописана в ней с семьей, – причем наша квартира совсем не пострадала. В РЭУ нас заверили, что крышу будут ремонтировать, и мы спокойно уехали на Обское море на 10 дней. А когда вернулись, обнаружили только пустое поле. Люди видели, как дом сносили…».
Прокопчанка обратилась в администрацию города, где, по словам женщины, только развели руками, а позднее заявили – дом сгорел дотла. (Письмо от 15 июля 2009 года за подписью заместителя главы города Прокопьевска А. И. Ломана о том, что «дом сгорел полностью», и справку, выданную ранее в Госпожнадзоре, сообщающую, что «полностью сгорела крыша», читательница в редакцию предоставила).
После исчезновения своей квартиры, в чем собственница, естественно, своей вины не видела, Волова надеялась на предоставление жилья – сразу и в собственность. Тем более, как она полагала, дом был аварийный. «С какого-то момента с нас перестали брать плату за ЖКУ, – говорит Татьяна. – Однажды приходили люди из службы заказчика, проводили что-то вроде переписи – мол, в 2012 году дом будут сносить».
В итоге Татьяну поставили на учет как нуждающуюся в улучшении жилищных условий. В порядке общей очереди женщина имеет право получить квартиру по социальному найму. Очевидно, что это произойдет еще очень не скоро. Так за 2,5 года положение Воловой в списке очередников сдвинулась с 3 770 места на 3 234.
По словам Татьяны Воловой, после всех событий ей предоставили временное жилье из так называемого мобильного фонда – к настоящему времени ее семья переехала уже в третью времянку.
Убрали мусор?
«МК в Кузбассе» попросил прокомментировать ситуацию заместителя губернатора области по строительству Антона Сибиля, приложив к запросу предоставленные справки. Ответ за подписью начальника департамента строительства, опять же со ссылкой на администрацию Прокопьевска, придал делу новый оборот. «…Крыша дома по всей площади сгорела. Жильцы покинули свои квартиры. Как следствие, бревенчатый дом был разобран неизвестными лицами».
В это же время в другом отделе прокопьевской администрации, входящем в структуру управления ЖКХ как и в 2009 году, утверждают – дом сгорел полностью «Я связывалась с управляющей компанией: да, дом очень сильно пострадал, – рассказала корреспонденту «МК в Кузбассе» представитель МУП «Управляющая компания «Жилищно-комунальный комплекс». – Деревянный, он сгорел, попросту говоря, дотла. В конечном итоге от него осталась груда мусора».
Если принять за верную версию, что дом разобрали, возникает много вопросов. Где были остальные жильцы дома в этот момент? По официальным данным, из 13 квартир были заселены 8. По словам Татьяны, ее соседями были сплошь асоциальные элементы, которые покинули свои жилища вскоре после пожара. Ходили слухи, что дом подожгли из мести цыганам-наркоторговцам, которые якобы тоже жили в этом доме. Официальная же версия пожара все-таки неосторожное обращение с огнем.
Что произошло с вещами, оставленными людьми? Татьяна Волова говорит, что все имущество семьи исчезло вместе с домом.
И наконец, как разбор дома, пусть и неизвестными, мог остаться незамеченным? Как рассказывает читательница, улица Селиванова находится далеко не на пустыре, а в центре города – под боком у администрации. Чтобы снести дом, хоть и без крыши, хоть деревянный, нужна техника. Если верить соседке Татьяны по улице, люди на машине работали над разборкой дома по меньшей мере 2 дня. Но не менее странно, почему никто из соседей не сообщил об этом Татьяне.
Просто не повезло
Если дом сгорел полностью, то органы дознания должны были решить вопрос о возбуждении уголовного дела. Но охотнее верится в то, что сгорела только крыша – именно эта версия подкреплена гербовой бумагой от уполномоченного фиксировать последствия пожаров органа.
Противоречивую информацию из мэрии можно списать на бюрократическую ошибку. Возможно, как это часто бывает в госучреждениях, правая рука не ведает, что делает левая. Также возможно, что ветхий дом проще и дешевле было снести, чем ремонтировать за казенный счет.
Как выяснилось, дом на ул. Селиванова, 16 не имел статуса непригодного для проживания, а числился в реестре ветхого муниципального жилищного фонда. По словам начальника отдела по учету, распределению и приватизации жилья, в этот список попадают старые деревянные дома, которые в будущем по заявлению граждан могут быть рассмотрены на комиссии по признанию жилья непригодным для проживания. В отношении же конкретного дома таких заявлений от жителей не поступало. Жильцы дома на ул. Селиванова были действительно освобождены от платы за квартиру и коммунальные услуги – подтвердили в администрации. «Если были какие-то недостатки, которые угрожали безопасности жизнедеятельности, управляющая компания устраняла их, – говорит собеседник «МК в Кузбассе». – Если бы не пожар, то дом, возможно, простоял бы еще долго».
Весьма вероятно, что через пару лет данный дом все-таки снесли бы. В Прокопьевске чуть ли не активнее, чем в других территориях, ведется ликвидация ветхого и аварийного жилого фонда, и, соответственно, строятся новые дома. Во время недавнего визита в Кузбасс премьер-министр РФ озвучил планы по увеличению финансирования данного направления. Так что можно считать, что Татьяне Воловой просто не повезло.
Собственность – забота собственника
После долгой переписки с городской и областной администрацией потерявшая жилье прокопчанка намерена отстаивать свои права в судебном порядке. Три юриста, с которыми корреспондент «МК в Кузбассе» обсудил перспективы процесса собственницы против мэрии, делают однозначные и одинаково неутешительные для читательницы выводы. «Жилищный кодекс, принятый в 2005 году, переложил все бремя ответственности за жилье на собственников, – комментирует адвокат Дмитрий Малинин. – В этом смысле ни администрация, ни управляющая организация не обязаны следить за сохранностью частной собственности». Сам факт утраты квартиры, как в случае пожара, так и в случае сноса, может быть классифицирован как преступное деяние по двум статьям Уголовного кодекса – умышленное уничтожение или повреждение имущества (ст.167) и уничтожение или повреждение имущества по неосторожности (ст. 168). Искать виновника преступления, на которого нужно подавать в суд, – дело правоохранительных органов. Однако Татьяна по поводу исчезновения дома в органы правопорядка не обратилась. Говорит – просто не пришло в голову: сразу пошла в администрацию. Это представляется главной ошибкой женщины. Подавать в суд на администрацию бесполезно, если, конечно, не будет доказано, что она виновник произошедшего.
«У нее есть право на обращение в органы госвласти, в том числе в полицию с заявлением о том, что неизвестные лица совершили противоправные действия – разрушили принадлежащее ей на правах собственности жилое помещение, – советует юрист Дмитрий Григорьев. – В конце заявления нужно попросить разобраться в ситуации, привлечь виновных лиц к ответственности и сообщить ей о проделанной работе».
Найти причастных к исчезновению дома по прошествии 2,5 лет – перспектива сомнительная. Но другого законного выхода у читательницы, увы, нет. Юристы разводят руками: институту частной собственности в России 20 лет, но люди до сих пор не научились ценить свою собственность и уважать чужую.
