Пчёлы по почте
Дмитрий Николаев со своей семьёй живёт в живописном посёлке Лебедянка Анжеро-Судженского городского округа. Имение пасечника — двухэтажный дом — видно издалека. Не трудно догадаться, что здесь живёт владелец пасеки, ведь рядом припаркован автомобиль с надписью «Анжерский мёд». На пороге дома меня радушно встречают жена пчеловода Наталья и его дети, которых, к слову, семеро. И тут же из-за угла выглядывает улыбающийся Дмитрий, жмёт руку и сажает в УАЗ: «Сейчас мы с вами на пасеке поработаем, я вам всё расскажу!».
Мчимся по полям, а пчеловод уже заводит разговор о своих любимицах-пчёлах, о которых, как выяснилось, он может говорить часами.
— Дмитрий, вы начинали всего с нескольких ульев. А сколько же сейчас у вас пчёл?
— В 2004 году я купил четыре улья у местного пчеловода, который уже не хотел держать пасеку. Всё это добро я увёз в Емельяновку, к отцу на дачу. Долго держал для удовольствия, а лишь года три назад начал относиться к делу серьёзно. В 2013 году арендовал несколько гектаров земли, где и построил забор, поставил свои улья. В ускоренном темпе я увеличивал количество пчелосемей. Сначала постоянно покупал пчёл, а потом они сами расплодились. Так, сейчас у меня 150 пчелосемей. На арендованной земле находится половина ульев, а вторая пасека расположена в лесу, где и стоят остальные домики. Хотя, когда только начинал, и не думал, что буду зарабатывать продажей мёда. С ростом пасеки многократно увеличилась и физическая нагрузка. Иногда задумываюсь, надо ли тратить такие силы, но я очень люблю пчёл и вообще пчеловодство. Всю полученную прибыль снова вкладываю в развитие своей пасеки. Порой даже думаю: а есть ли вообще эта прибыль? Но это нормальный этап в любом производстве. Чтобы получать, нужно ещё далеко и долго шагать. И я вряд ли уже остановлюсь.
— Значит, этим количеством пчелиных семей вы не ограничитесь?
— В этом году мы планируем освоить искусственное осеменение пчеломатки. У знакомого приобрёл специальный аппарат, который позволит плавно совершить эту операцию. Разведение пчёл таким образом позволит нам уже не покупать маток, а даже продавать их. Ведь по весне, когда пчеловоды расширяют свои владения, всем нужны матки. А стоит одна около 4 тысяч, а то и больше. Мы, например, заказываем их в Германии. Это создаёт некоторые неудобства. Во-первых, дорого. Во-вторых, при пересылке она может и погибнуть, а деньги ты уже заплатил. К слову, ещё один плюс искусственного осеменения — пчела размножается, поэтому снижается риск того, что она погибнет или не вернётся после того, как вылетела из улья для спаривания.
— Дмитрий, какие ещё строите планы по развитию бизнеса?
— У меня есть готовый проект того, как эту землю можно будет сделать интересной не только для меня, но и для остальных людей. Этот план я уже представил мэру города Владимиру Чернову и замгубернатора Илье Середюку. А именно, создать экотуризм: возить туристов на пасеку. В частности, поставить пару домиков, стеклянный улей, избушку на курьих ножках, музей. Здесь можно будет проводить экскурсии, показывать работу пчёл. Поставить веранду, а под ней несколько ульев. Гул, который производят пчёлы, очень полезен для людей, особенно страдающих болезнями нервной системы. И моя жена вот, например, любит бывать на пасеке, говорит, что успокаивает. Такой вид релаксации пользуется успехом в других странах. Конечно, гостей нужно поить чаем, угощать мёдом и маточным молочком. Оно имеет специфический вкус, но зато очень полезное.
Если говорить о работе на пасеке, то очень хочется построить цех для откачки мёда. Иностранцы проявляют огромный интерес к продукту, но возить мне их и показывать своё производство просто-напросто некуда (Дмитрий Николаев заключил договор с Канадой по экспорту мёда, — прим. Сибдепо). Ведь откачиваю мёд я дома, дедовским способом. А хотелось бы современное оборудование, чтобы соблюдать все нормы. Глава Анжеро-Судженска пытается мне помочь, но, к сожалению, те помещения, которые местные власти могут предоставить, не годятся для подобного производства.
Медовый сбор
Разговор о насущных вопросах прервался, когда мы прибыли на пасеку. За деревянной оградой кроется около 70 различных по размеру ульев. Ещё за несколько метров от них слышен гул, но пчёл в округе не видно. Оказалось, все они трудятся внутри своих домиков — огромным скопищем выстраивают соты. В воздухе витает сладковатый привкус мёда, но попробовать его прямо на пасеке нам не удалось. Дмитрий разжигает дымарь, открывает крышку улья, и дымом разгоняет пчёл. Доставая одну за одной рамки, он смахивает специальной щёткой рабочих пчёл, чтобы извлечь запечатанные соты, из которых уже вечером получится свежий мёд. В маточниках отыскалось молочко – полезное белое вещество, которым кормятся личинки. Пчеловод даёт мне попробовать это молочко. Вкус у него кислый и даже немного противный, в общем, на любителя. Мёд всё же намного вкуснее.
— Дмитрий, сколько же раз за лето вы собираете соты и откачиваете мёд? И богатый ли у вас урожай?
— В среднем одна пчелосемья приносит 30 килограммов за раз. Год от года количество мёда меняется. Это зависит от погодных условий. Идеально, когда температура более +16 градусов, лучше всего +24. Должны быть жаркие дни и тёплые ночи с дождями. Желательно, чтобы такая погода держалась с 1 по 30 июля. Мёд собираем три раза: конец мая-начало июня, в конце июля и в августе. Слышали такое понятие как «майский мёд»? У нас в Сибири такого, по сути, нет. Майские медоносы в наших условиях цветут только в июне, поэтому я называю его «мёдом первой качки», чтобы не вводить людей в заблуждение. Его всегда немного. Главное, очистить рамки от мёда, который пчёлы собрали первым, чтобы не путать его с другими медоносами, не смешивать вкус.
— Получается, растения придают продукту различные вкусы? Какой же мёд тогда самый вкусный и полезный?
— Я вам скажу так: весь мёд полезен! Хотя по срокам первый ценится больше всего. Богат на лечебные свойства мёд, который собран с валерьяны или дягиля. Липа очень подходит диабетикам, а кандык — людям с проблемами пищеварения. Первые пыльценосы — это кандык, мать-и-мачеха, ива. Затем начинают цвести одуванчик, акация, клевер. Второй и третий этапы сбора пыльцы очень похожи. В это время медоносами являются кипрей, дягиль, осот (кстати, с него очень вкусный мёд, который имеет тёмно-зеленоватый оттенок). А один из самых вкусных, я считаю, мёд, собранный в августе. В это время цветёт всё таёжное разнотравье.
— Отличается ли мёд, собранный у нас, в Кемеровской области, от других регионов?
— Понимаю, что каждая лягушка хвалит своё болото, но в Кузбассе один из лучших медов по вкусовым качествам. На севере Кузбасса он приближен к горному, так как у нас растёт много таёжных трав. Я же пробовал разный мёд. Например, в Новосибирске вовсю рассказывают об уникальности своего мёда. Алтайский — это уже бренд. Пчёлы на фермах собирают пыльцу в основном с гречи и подсолнуха. Кто-то любит гречу, но её много не поешь, поэтому гречишный мёд имеет специфический вкус. Наш продукт очень похож на томский, но отличается в тех местах, где пасеки находятся рядом с посевными. Если в мёде больше 40% названного продукта, например, того же подсолнуха, то его уже можно считать моносортным. Мало того, от пасеки к пасеке мёд всегда будет разный. Даже на моих в один и тот же срок продукт очень отличается. Если говорить о коллегах из области, то у них достойный вкус, но совершенно другой. Не лучше, не хуже, просто другой!
— Лакомство оказывается на наших столах благодаря трудолюбивым пчёлам. Насколько сложно с ними работать? Может быть, вы за столько лет уже знаете каждую труженицу, как говорится, «в лицо»?
— Пчёлы живут недолго, поэтому знать их невозможно. Те, что родились в июне, проживут месяц-другой. Матка, конечно, проживёт дольше всех — около 5 лет. А вот каждую пчелосемью я знаю. По характеру они очень отличаются. Одна — медоносная, другая — агрессивная, третья — более трудолюбивая. Задача пчеловода состоит в том, чтобы все пчелиные семьи были одинаковыми. Есть три основных хозяйственно-продуктивных признака — медоноскость, злобливость и медопродуктивность. Ведь пчела может быть мирной, но мёда носить мало, и наоборот. Сейчас я работаю над тем, чтобы мои подопечные были медопродуктивными и спокойными.
— Ваша роль летом понятна, а что же вы делаете с пчёлами зимой?
— В это время мы с сыновьями делаем новые рамки, улья, готовимся к новому сезону. Пчёлы же зимой не спят, а просто находятся в состоянии покоя. В первых числах октября мы переносим улья в зимовник. Несколько месяцев пчёлы сидят в клубках внутри своих домиков, матка находится в центре. Температура внутри этого комка примерно +30 градусов, а чем ближе к краю, тем холоднее, где и зимуют старые пчёлы, которые берут удар на себя. За зиму клубок перебирается из одного угла в другой, пчёлы кушают мёд. Если пищи им не хватает, то это ошибка пчеловода, который пожадничал. Было у меня такое, но не из жадности, а из-за незнания. Ведь пчелосемьи, как люди: одни прожорливые, другие — нет. Выносим на свежий воздух уже в конце марта. Это требуется для того, чтобы в тёплый денёк пчёлы вылетели на улицу, чтобы освободить свой кишечник, ведь всю зиму они не ходят в туалет, и чем раньше они это сделают, тем лучше. А дальше ждём первых медоносов.
Мёд не лекарство
Дмитрий забрал соты, а его сын помог сложить их в машину. Дальше мы продолжили беседу. Оказывается, в жизни кузбасских пасечников есть проблемы и похуже, чем нехватка средств на новые ульи. О том, как развить пчеловодство в России, Дмитрий Николаев думает постоянно.
— Что же вы хотели спросить у Владимира Путина на прямой линии?
— Был у меня даже не вопрос, а, скорее, предложение, но, видимо, ведущие посчитали его неинтересным. Сейчас у нас в стране, в том числе и в Кузбассе, появилась возможность выйти в мировые лидеры по производству и экспорту мёда, как это было во времена СССР. Последние 20 лет пчеловодство находится на каких-то задворках. Хотя мёд очень ценится не только лечебными своими свойствами, но и тем, что при опылении растений пчёлами на 70% повышается урожай. Как сказал Эйнтшейн, если вымрут пчёлы, земля просуществует 4 года. Поэтому нам нужно внимание государства в вопросах развития пчеловодства. Сейчас нет ни одной программы в сельском хозяйстве, предусматривающих поддержку нашего дела.
— Дмитрий, есть ли у вас недоброжелатели?
— Государство нам не враг. Не мешает — и то хорошо. Многие пчеловоды так и говорят: не надо нам помощи, только работать не мешайте. Самый наш главный враг – переработчики мёда. Они заняли эту нишу, построили заводы по переработке мёда в России. У таких «пчеловодов» есть целая сеть: ездят по городам, ставят палатки, дают рекламу, продают переработанный мёд. В рекламе используют громкие слова, бренды, но на самом деле это перекупщики, которые вводят людей в заблуждение. Например, закупают разные виды мёда, а выдают его за один. Пишут: мёд с прополисом, с боярышником, с кандыком. Эти названия на слуху у многих людей, но они оказываются обманутыми, покупая мёд, котором приписали некие лечебные свойства. Как-то моя дочь с женой ходили на рынок, так один из таких продавцов начал говорить, мол, купите, дочки, медок, который принесёт вам женское счастье, он ото всех женских болезней.
— Есть же способы борьбы с таким фальсификатом?
— Государство на них, к сожалению, закрывает глаза. А мы, кузбасские пчеловоды, пытались с ними бороться, но безрезультатно. Например, пишем жалобу в Роспотребнадзор, которую должны рассмотреть в течение месяца. Для этого перекупщикам должны вручить повестку, но этого сделать не могут, так как тех на месте продажи уже и след простыл. Плохо, что они людей обманывают. Многие потом с недоверием относятся, что ты предлагаешь вкусный и качественный продукт. Не скажу, что у меня есть проблемы с реализацией мёда. Возможности есть, а вот мёда нет, а это уже замкнутый круг: чтобы было много товара, нужно развивать производство.
— Дмитрий, как же нам, обывателям, отличить подделку от настоящего, качественного мёда?
— Это очень сложный вопрос… Единственный способ отличить поддельный продукт от натурального — отдать мёд на экспертизу в лабораторию, где делают пыльцевой анализ. Но проблема в том, что тот же Китай, например, научился делать качественную подделку, добавляя туда пыльцу. Так что отличить от натурального очень трудно.
Если говорить о том, как выбрать мёд, то, прежде всего, покупатель должен обладать определёнными знаниями. Так, некоторых видов мёда в принципе не существует в природе, например, облепихового. Стоит насторожиться, если лакомство имеет неестественный вид. Фальсификатчики утверждают, что зелёный мёд — это с прополисом, а белый — с маточным молочком. На самом деле в них просто добавляют красители, так как мёд всегда имеет цвет в коричневых тонах. Он может быть светлым, тёмным, даже с чернотой (это гречишный мёд), с краснотой, но ни в коем случае не белый или зелёный. Также я бы не советовал брать мёд у тех продавцов, кто зазывает покупателей, утверждая, что их продукт от каких-то определённых болезней. Ведь мёд — это не лекарство, а, в первую очередь, тонизирующее средство. Лучше этот продукт брать у проверенных продавцов, по рекомендации. Так вы будете спокойны, что кушаете качественный мёд. Если же сомневаетесь, то можно самостоятельно сделать анализ. К сожалению, пока государство не защищает потребителя в этой области, других путей нет.
— Но ведь вас же поддерживают местные власти?
— Вопросы по развитию бизнеса решаем на местном уровне. Как я уже говорил, мэр города поддерживает. Однажды мне вручали медаль «За бизнес во имя созидания». Но больше всего мне запомнилась даже не эта награда (ну куда я её надену?), а то, что я мог порадовать Амана Тулеева. В тот день было какое-то рабочее совещание, губернатор выглядел опечаленным, как мне показалось. Повесил он мне медаль на грудь, пожал руку, а я думаю, дай подбодрю человека! Ну и говорю: «Аман Гумирович, чтобы вы знали, мои 8,5 миллионов пчёлок – ваши союзники. Если что, рассчитывайте на них!». Он сначала похмурился (ну не ожидал он такого), потом улыбнулся и по плечу хлопнул со словами: «Красавчик!». И я довольный, и у него настроение поднялось. Таких моментов хотелось бы больше.
