Голодные игры в утреннем общественном транспорте
Если Вы не счастливый обладатель личного автомобиля, то, думаю, Ваше утро начинается так же, как и мое, и как очень многих россиян, – с зарядки-массажа-давки в переполненном автобусе.
Говорят, что в экстренных ситуациях даже в самых культурных «хомо сапиенсах» просыпаются звериные инстинкты. Начинает действовать принцип «человек человеку волк», и за «кусок» жизненных благ вчерашние друзья готовы перегрызть друг другу глотки.
Такое поведение, хоть и в зародыше, мы можем лицезреть ежеутренне, пробиваясь сквозь толпу пассажиров к заветному поручню, дабы не упасть при резком торможении на хмурого соседа.
Раньше я жила в одной остановке от конечной и ездила на работу как королевна или, продолжая заданную в названии тему, как житель Капитолия: сидячее место всегда было в моем распоряжении. Я надевала наушники, утыкалась в окно и почти не замечала, что неподалеку разворачивалась настоящая борьба за выживание: сломанные двери маршрутки, порванные в толкучке куртки, затоптанные ноги, наглецы, всех толкающие и пробирающиеся со ступенек внутрь салона.
Но вот уже почти год, как я переехала. Теперь я одна из тех, кто участвует в этих утренних «голодных играх». Цель минимум – продвинуться к поручню, цель максимум – захватить трон, то есть сидячее место. Можно подумать, большинство пассажиров не офисные работники и не проводят по 8 часов в сутки в сидячем положении… Видимо, это феномен толпы.
Как в известной рекламе «Все за «Сибирскую корону», увидев краем глаза освободившуюся сидушку, культурный и скромный на вид офисный работник при костюмчике и очках, отталкивая женщин, детей, стариков, рвется к освободившемуся месту, кидает свой портфельчик на сидение (дескать, занято) и с облегчением вздыхает: все, сейчас он вкусит этот божественный нектар – он сядет! Но не тут-то было! Какая-нибудь мамаша, что понаглее, провопит: «Мужчина, уступите место ребенку!». И офисный работник, виновато улыбаясь, уберет портфель, а мамаша протолкнет к месту пятнадцатилетнего детину, что выше на голову всех вокруг стоящих женщин и, ласково сюсюкая, достанет ему планшет из рюкзака и разрешит поиграть.
А одно время на автобусной остановке я пересекалась с очень интересной особой – дебелой женщиной лет пятидесяти со специально разработанной тактикой занимая сидячего места. Концерт начинался еще «на суше», когда народ только в предвкушении взобраться «на борт». В этот момент дама начинала причитать: «Ой, молодежь, все наглые, лезут, сесть нам, старикам, не дают». Народ косился, отступал в сторону от столь ранимой особы. Но как только подъезжал транспорт, женщина неожиданно демонстрировала далеко не старческую мощь, расталкивала толпу своим нехрупким телом и заскакивала в маршрутку первой. Жаль, что нет какого-нибудь олимпийского пассажирского вида спорта, думаю, подобным дамам золотые медали были б обеспечены.
Я уж молчу про то, как люди покрывают друг друга матом в борьбе за автобусное «место под солнцем», выламывают двери маршруток и обрывают новогодние украшения в трамваях, как трещат швы на сумках и верхней одежде, цепляются колготки, отрываются пуговицы, как неумолимо затаптываются замшевые сапоги и белые ботинки (я, к сожалению, обладательница и того, и другого). Удивительно, что дело не доходит до драк. Наверное, так же, как в борьбе есть принципы «до первой крови» или «не бей лежачего», так и в общественном транспорте существует негласная пассажирская этика: кричи, матерись, толкайся, но не доходи до рукоприкладства.
