Однажды в семье моей подруги случилось страшное. Маленький ребёнок тайком от родителей забрался в подсобку и уронил на себя один из инструментов отца. Острое лезвие распороло живот. Следующие несколько часов превратились для родителей в настоящий ад и гонку на выживание. Медики буквально держали внутренности малыша влажной марлей, пока скорая неслась по кочкам разбитой поселковой дороги. Главное — успеть довезти до операционной, где под светом ламп, боль, страх и липкий холодный пот превратятся в сон под наркозом.
Это было несколько лет назад, в небольшом шахтёрском городке, каких в Кузбассе много. Принимали мальчишку хирурги обычной горбольницы, они же колдовали над разрезанным животом несколько часов, зашивая и складывая. Ребёнка вытащили: о трагическом происшествии сейчас напоминает только большой шрам на животе. Мама малыша тогда притащила большущий торт медикам, которые спасали сына.
Случись такая ситуация сейчас в любой другой семье, шансы ребёнка на выживание были бы сильно меньше. Вполне возможно, везти его было бы просто некуда и не к кому — последние полтора года Сибдепо слишком часто пишет, что в городских и районных больницах закрывается то одно, то другое отделение.
Так, за последние месяцы мы писали о закрытии отделения детской реанимации в Прокопьевске — теперь детей в состоянии, когда время — жизнь, придётся везти в Новокузнецк. В июле закрылся роддом в Тайге. В мае стало известно, что закрылось инфекционное отделение в Тисуле, а в Осинниках — роддом. Рожающим женщинам предлагают проехаться до «соседнего» Новокузнецка.
Во всех случаях региональный Минздрав сообщает, что причиной массового закрытия отделений медучреждений в небольших городах Кузбасса становится банальная нехватка врачей — кадров не хватает, врачи уходят из больниц, выходят на пенсию, а молодёжь не спешит пополнить ряды специалистов в государственных больницах. Хотя регион и предпринимает некоторые меры, чтобы острый кадровый голод восполнить, но эффекта от этого ждать придётся несколько лет.
А пока имеем то, что имеем: крупные клиники в Кемерове и Новокузнецке, укомплектованные оборудованием, с кучей специалистов, куда везут людей из маленьких городков, в случае чего. Привычную «схему», с которой все уже успели смириться, нарушило сообщение об увольнении семи (то есть, всех) врачей из отделения детской реанимации Кузбасской областной клинической больницы. Получается, даже в «область» теперь везти больных детей не к кому?
Обвинения
Напомним, в минувшие выходные на своей странице в соцсети реаниматолог-анестезиолог Василий Жданов, работавший в отделении врачом-дежурантом, сообщил, что пять врачей и два врача-дежуранта уводились из отделения разом, а на их место перевели специалистов, не работавших до этого в детской реанимации. Как рассказал Василий Жданов корреспонденту Сибдепо, массовому увольнению медиков предшествовал затяжной конфликт с руководством больницы, который начался с увольнения бывшего зав.отделением Евгения Ивлева. Хотя после этого «костяк» коллектива остался работать, по словам Василия Жданова, им создали невыносимые условия и они решили уволиться.
Публикация собрала тысячи откликов от медиков и пациентов, сторонников и противников как самих уволившихся медиков, так и руководства больницы. Но «ответа» на неё долго не было, а когда появился, стало понятно, что ОКБ, похоже, имеет слишком противоположный взгляд на проблему.
В день публикации пресс-служба ОКБ отказалась как-либо комментировать произошедшее, а спустя два дня разразилась гневными обвинениями в адрес уволенного Евгения Ивлева. Правда, официальный комментарий учреждения по поводу этой ситуации уже переправляли несколько раз, поэтому публикуем без изменений первую версию, которую направили в редакцию.
«Руководство больницы нисколько не умаляет заслуг перед кузбасским здравоохранением г-на Ивлева. Однако, за последний год зафиксирован ряд фактов, свидетельствующих о невыполнении доктором Ивлевым своих должностных обязанностей, за что к экс-заведующему отделением реанимации для детей применены дисциплинарные взыскания. Например, за неоказание помощи ребенку, кроме того, установлены систематические нарушения при хранении наркотических средств и психотропных веществ.
Что касается увольнения врачей. Считаем, что краски сгущены.
Доктор Сырова Н.В. – врач-дежурант, внешний совместитель, уволившаяся из КОКБ 07.2019 в связи с повышением (переход на заведывание в другую медицинскую организацию), с должности дежуранта уходит по собственному желанию.
Доктор Бутов О.В. – с октября 2021 года длительный больничный, выход на заслуженный отдых 16.11.2021, проводы со всеми почестями и денежной премией. По окончании оформления всех необходимых документов доктору предложено продолжить работу в родном отделении, в устой беседе доктор согласился.
Доктор Востриков С.В. – внешний совместитель, отработавший в отделении за последние 7 месяцев 52 дня, увольнение по собственному желанию для продолжения работы в ковидарии.
Доктор Ивлев Е.В. – уход с поста заведующего по собственному желанию, предложено остаться работать врачом, предложение отвергнуто.
Доктор Власьев А.Д., доктор Жданов Р.В., доктор Жданов В.В. – написали заявления на увольнение по собственному желанию в день представления нового заведующего отделением. Вероятно, это и была команда, разделявшая подход Ивлева Е.В. к профессиональным обязанностям», — сообщила пресс-служба областной больницы.
Учитывая серьёзность обвинений в сторону бывшего заведующего отделением, мы отправили в ОКБ запрос с просьбой предоставить подтверждающие факт нарушений документы, которые бы раскрывали обстоятельства событий. Так как имя «виновника» пресс-служба ОКБ всё равно назвала, то хотелось бы увидеть сканы приказов и объяснительных, дисциплинарные нарушения подтверждающие. В итоге в предоставлении доказательств учреждение отказало.
Михаил Ликстанов
Итак, бывшие работодатели, фактически, публично обвинили «опального» экс-зав.отделением в уголовном преступлении. Неоказание помощи больному без существенных на то причин — это как раз оно, преступление. Да и с хранением лекарств тоже непросто. При этом вопросов к самой больнице после таких обвинений больше, чем к врачам. Например, если всё было так плохо, и ребёнку-пациенту не оказали помощь, почему же руководство больницы не обратилось в СК после такого страшного случая, а дожидалось увольнения Ивлева по собственному желанию, да ещё, как утверждается в релизе, предлагало остаться работать?
Руководитель Кузбасской областной больницы Михаил Ликстанов — уважаемый врач с многолетним стажем, множеством наград, член нескольких общественных организаций, карьера которого пошла на взлёт ещё в конце 1980х. В 1996 году был назначен главврачом ГКБ № 3 им. М. А. Подгорбунского. В июле 2007 года губернатор назначил его главврачом в ОКБ. В заслугу новому главврачу ставили переоснащение больницы, но в интервью с Михаилом Ликстановым в «Медицинской газете» от 2009 года есть вот такой отрывок.
«А в 2007-м приход Ликстанова многими сотрудниками областной больницы был воспринят в штыки. Повсюду, в том числе и в газету «Кузбасс», посыпались анонимки. О том, что новый главврач планомерно… убивает лучшую больницу области. Что категорически запрещает заказывать родственникам больных высокоэффективные дорогостоящие препараты. Что заявляет врачам: «До того, как меня снимут, вас я успею уволить». Что в больнице сложилась атмосфера страха и безнадежности — совсем как в 30-е годы. Что идет катастрофический отток опытного среднего медперсонала, а высококлассные врачи пытаются разведать вакансии в других клиниках», — пишет «Медицинская газета».
Через полгода после этой публикации губернатор уволит Ликстанова с посла главврача в ОКБ, в том числе и из-за потока жалоб, но в основном — по экономическим соображениям.
«Не прекращается поток жалоб от пациентов на увеличение количества платных медицинских услуг, завышение расценок. Имеют место неоправданные закупки дорогостоящего медицинского оборудования, а также его неэффективное использование. Поступает много нареканий на качество лечения. Нет контроля за объемами работ строительных организаций и их расценками на строительстве областного перинатального центра», — цитировали официальные пресс-релизы кузбасские СМИ.
Впрочем, никакого уголовного преследования и расследования «неэффективных использований» за этим не последовало. «Второе пришествие» Михаила Ликстанова на должность главврача Кузбасской областной клинической больницы имени С.В. Беляева произошло 3 октября 2018 года. Через неделю, 10 октября, сын Михаила Ликстанова, Иван Ликстанов, опытный бизнесмен (руководитель и учредитель нескольких компаний, в том числе в околомедицинской сфере), был назначен руководителем областного Агентства по закупкам с сфере здравоохранения. Такое кадровое решение вызвало много обсуждений в кузбасской инфосфере. Кресло руководителя Агентства Иван Ликстанов покинул летом следующего года.
Михаил Ликстанов остался главврачом ОКБ, и помимо сообщений о закупке оборудования для ОКБ, введении новых методик лечения и организации работы больницы, как минимум два раза вызвал бурные обсуждения своими неоднозначными решениями. Так, например, в 2019 году он комментировал информацию о закрытии офтальмологической лаборатории в ОКБ.
А в мае 2020 года главврач ОКБ издал приказ, согласно которому тех сотрудников, что заразятся коронавирусом, можно будет увольнять. В дело пришлось вмешиваться министру здравоохранения Михаилу Малину. Наказанием стало дисциплинарное взыскание.
«Я немедленно связался с главврачом, он пояснил, что пытался таким способом побудить коллектив соблюдать ограничительные меры и защитить сотрудников от опасной болезни. То есть, мотив был благородный, но такой приказ — это однозначное превышение должностных полномочий, вне зависимости от мотива. На данный момент приказ отменен, руководитель медицинского учреждения получит дисциплинарное взыскание», — сказал Михаил Малин.
По данным ОКБ, с начала 2021 года из Кузбасской областной клинической больницы уволились 56 врачей. Приняты на работу 52 врача.
Конфликт глазами участников
Автор публикации об увольнении врачей от отделения детской реанимации Василий Жданов рассказал Сибдепо, что находится в шоке от того, как преподнесена ОКБ информация об увольнении Евгения Ивлева и каждого из врачей.
«И всё там перековеркано. Наталья Сырова ушла на повышение давно, но оставалась врачом-дежурантом. Человек после работы приходил на работу в ОКБ спасать детей. После увольнения Ивлева написала заявление по собственному.
Я тоже работал дежурантом там после работы в госпитале, и тоже уволился. Олег Бутов — долгий больничный, серьёзнейшая операция, а когда вышел на работу и узнал о смене руководства, ушёл. Говорит, такие почётные проводы немногим лучше некролога.
Сергея Вострикова, который был основным сотрудником отделения и пахал в ковидарии, совмещая две работы, вынудили уволиться с должности основного сотрудника. Роман Жданов написал заявление в день представления нового заведующего», — рассказал Василий Жданов.
По его словам, информация о неоказании помощи ребёнку тоже только звучит страшно. Но по факту бывшему зав.отделением поставили в расписание одновременно две операции, на которых он должен был быть, а когда тот не смог «раздвоиться» — потребовали объяснительную. По словам Василия Жданова, конфликт между руководством больницы и зав.отделением развивался долго, два года. И хотя не было каких-то явных притеснений, работать там было трудно.
«По сравнению со «взрослой» реанимацией, где больше 20 реаниматологов, у нас постоянно была нехватка кадров, плюс с начала пандемии забирали сотрудников на работу в ковидарии. Это нормально, но из отделения, где 20 врачей и нашего отделения на несколько врачей, забирали одинаковое количество сотрудников. Нам не хватало людей. И много всякого было по мелочам, Ивлев просто внимания не обращал, работал, пока уже до дисциплинарных взысканий не дошло», — сообщил Василий Жданов.
Сам Евгений Ивлев в беседе в корреспондентом Сибдепо рассказал, что, наоборот, не чувствовал какого-то давно разгоревшегося конфликта. Отделение было одним из лучших по больнице, с отличными показателями работы, а со стороны руководства больницы многое делалось для материального обеспечения отделения.
«Я был одним из тех врачей, которые поддерживали Ликстанова, когда его в первый раз буквально выживали из ОКБ. Он же тогда больницу переоборудовал! И потом уделял нашему отделению внимание. У нас десять коек, дорогое оборудование, препараты, дорогие расходники. Всё это вовремя покупали для отделения, мне Иван Ликстанов звонил, спрашивал, что необходимо из расходников. То есть каких-то войн не было. Но нехватка врачей была», — рассказал Евгений Ивлев.
По словам бывшего зав.отделением, особенно тяжело было этим летом, когда один из врачей по состоянию здоровья вынужден был сделать операцию и долго восстанавливался на больничном, другой параллельно с основной работал в ковидарии, а он сам работал в отделении детской реанимации, несколько раз заходил в «красную зону» ковидария, а в выходные дни — работал в санавиации. По словам Ивлева, все врачи отделения буквально выкладывались с двойном-тройном объёме, но вот благодарности за трудовые подвиги не получили.
«В начале августа некоторые сотрудники больницы предупредили меня, что руководство отдало распоряжение более пристально следить за работой отделения и фиксировать все возможные недочёты. Первый дисциплинарный выговор, за недочёт при хранении лекарств, я получил 17 августа. В тот день я работал в «красной зоне» ковидария и меня физически в отделении не было. Пришла комиссия, выяснилось, что медсестра отлучилась и забыла закрыть шкаф, где лекарства хранились. Отделение закрыто на замок, ничего не пропало, но это нарушение. И хотя меня не было в отделении, приказ о дисциплинарном наказании составили», — отметил Евгений Ивлев.
Второй конфликт, по словам врача, тоже был результатом нехватки врачей, о котором знали все, в том числе и руководство больницы. Из-за того, что один сотрудник детской реанимации был на больничном из-за операции на глазах, а второго руководство больницы временно «откомандировало» на работу в инфекционную реанимацию ОКБ, реанимационных бригад в отделении детской реанимации вместо двух осталась одна — двое сотрудников, которым нужно было следить за отделением и обеспечивать сопровождение операция для детей в других отделениях.
Об этом знали все руководители, ситуацию, по словам Евгения Ивлева, обсуждали на совещании, с заместителями главного врача и руководителями отделений. Было принято решение: в тех отделениях, где чаще всего нужно анестезиологическое сопровождение операции для детей, ставить плановые операции по очереди.
«К нам обратились из отделения урологии, нужно было анестезиологическое сопровождение на плановой операции девочки-подростка. В это же время у меня было анестезиологическое сопровождение на плановой операции в другом отделении. Заместитель главного врача по анестезиологии и реанимации позвонила мне, предложила отправиться на одну из операций пораньше, но для этого мне нужно было, чтобы меня освободили от присутствия на утреннем отчёте зав.отделений — тогда бы я успел и на ту, и на другую операции. Тогда мне предложили вместо себя на совещание отправить врача-дежуранта. А это тоже было невозможно, так как дежурантом в тот день был тоже я: дежурил и по реанимации, и по анестезиологии.
Потом зав.отделением перезвонила и предложила помощь с операцией девочке-подростку: анестезиологическое сопровождение взял на себя врач из отделения взрослой реанимации. Так как ребёнок был взрослый, доверить его опытному специалисту из взрослой реанимации можно было. В принципе, ситуация стандартная, летом я также помогал коллегам из взрослой реанимации, когда у них двое врачей ушли в отпуск. На следующий день после отчёта меня вызвали к главврачу, где он начал ругаться, грозить выговорами и увольнениями. Объясниться тоже не дал, я предложил тогда уже заявление написать. Собственно, из кабинета главврача я уже ушёл писать заявление», — рассказал Евгений Ивлев.
Причина массового увольнения
По словам Евгения Ивлева, даже несмотря на конфликт с руководством больницы, его скорый уход из учреждения не должен был кардинально повлиять на работу отделения, так как в тот же день, когда было подписано заявление, он провёл сбор с врачами и попросил их оставаться в команде и не делать резких шагов. И даже согласился отработать ещё две недели.
«Попросил руководство не звать на должность людей со стороны, так как уже был сформирован свой костяк специалистов. Один врач оставался моим замом, когда я уходил в «красную зону». То есть, работа была налажена, нужно было только помочь ординаторами, чтобы было больше «рук», и хотя бы полгода не таскать врачей в «красную зону» ковидария. Первое время так и сделали, я спокойно дорабатывал, врачи тоже работали», — рассказал Евгений Ивлев.
По словам Ивлева, решение о массовом увольнении увольнении спровоцировали два события: с Евгения Ивлева сначала потребовали объяснительную по поводу того, что он не смог провести операцию девочке, а в последний день работы в ОКБ — оформили дисциплинарное наказание.
«День был очень тяжёлый, я по санавиации работал в Новокузнецке. Мы готовили маленького ребёнка к перелёту в Москву. Двухмесячный малыш с огромной опухолью, должен был попасть для радикальной операции. Опухоль сдавливала лёгкие, он был на кислороде, предстоял тяжёлый перелёт. Ночью перед вылетом несколько часов тестировал кислородный концентратор, выяснилось, что на нём отходила клемма. То есть, мы вообще могли не довезти малыша. В итоге было принято решение ребёнка в тот момент не везти. И в день перед вылетом в Новокузнецк меня ознакомили с приказом о дисциплинарном наказании.В отделении о такой «благодарности» тоже вскоре узнали», — рассказал Евгений Ивлев.
По словам Василия Жданова, последней каплей стало то, что сразу после ухода Ивлева врачам отделения, вопреки данным ранее обещаниям, сразу же представили нового начальника — анестезиолога из «взрослой» реанимации.
Что именно «сломалось» в детской реанимации?
Как уточнила пресс-служба областной больницы, отделение работает сейчас в штатном режиме и никакого беспокойства у пациентов, их родителей, а также чиновников всех уровней работа отделения вызывать не должна. Также, как и кандидатура нового заведующего.
«Клейменов Кирилл Андреевич окончил педиатрический факультет, прошёл ординатуру в детских и взрослых отделениях реанимации, в КОКБ работает с 2016 года врачом анестезиологом-реаниматологом, оказывая экстренную анестезиологическую помощь, в том числе и детям. Отделение работает в штатном режиме. Приняты три новых врача. Вся экстренная и плановая помощь в отделении оказывается в полном объёме», — сообщает пресс-служба ОКБ.
За сутки цифру по трём новым специалистам переправили на 10, то есть, по говоря языком цифр, ОКБ план по экстренной укомплектации отделения детской реанимации выполнила и перевыполнила. И сейчас в отделении должно быть даже лучше, чем было — вместо семерых врачей целых десять, причём семеро устроились в один день. Правда, кто эти новые специалисты, какой у них опыт работы и сколько они проработали в детской реанимации, областная больница не сообщает.
По словам Василия Жданова, он не понимает, откуда информация о десяти врачах, если, по его данным, в отделении работают заведующий, два ординатора первого и второго года, женщина-врач из отделения реанимации новорожденных и врач высшей категории анестезиолог-реаниматолог от детской областной, у которого есть хороший опыт работы с детьми. Причём врача из детской областной взяли в ОКБ на время, чтобы научил остальных сотрудников, как правильно лечить детей.
«Несмотря на то, что врачи получают единый сертификат анестезиолога-реаниматолога, среди специалистов всегда существовало негласное разделение на взрослых и детских анестезиологов и реаниматологов. У неонатологов вообще своя специфика. «Взрослые» реаниматологи всегда опасались работать в детском отделении. Дело в особенностях работы организма детей. У детей совершенно-другие анатомо-физиологические особенности, расчёт доз препаратов, стратегии безопасности, выбор различных объёмов и размеров инструментов. Даже мануальные навыки, которые относятся к профстандарту анестезиолога-реаниматолога: интубация трахеи, катетеризация центральных вен и так далее. Даже непрямой массаж сердца детям и взрослым делают абсолютно по-разному. Педиатрическая анестезиология, неонатология и анестезиология взрослых людей — это абсолютно разные вещи», — объяснил Василий Жданов.
Бывшие сотрудники детской реанимации оценивают замену целого отделения в областной больницы как развал службы детской реанимации в Кузбассе. И, если честно, желают тем, кто пришёл на замену, удачи.
Как объяснил Евгений Ивлев, работа отделения детской реанимации ОКБ «прикрывала» весь север области и врачи больниц в небольших городках знали, кому звонить, как только у ним поступает «тяжёлый» ребёнок.
«Поступает тяжёлый ребёнок только в больницу, помощь нужно оказывать здесь и сейчас, врачи просто звонили мне, мы прямо по телефону расписывали, что нужно делать с ребенком, как стабилизировать, а мы по санавиации уже вывозили ребёнка в ОКБ, где он в течение часа был уже обследовании получал лечение. Теперь всё. В таком составе, три врача, на каждого будет «падать» больше десяти дежурств, они смогут обеспечить себя только одной анестезиологической бригадой и адекватно обеспечить помощь по санавиации не смогут. Это чисто физически невозможно», — отметил Евгений Ивлев.
По словам бывших медиков ОКБ, пока что в Кузбассе пересмотрена маршрутизация — по югу области, начиная от Гурьевска и дальше на юг детей в случае ЧП экстренно везут в Кузбасскую детскую клиническую больницу имени Ю.И. Малаховского, или в НГБ №1
По северу области, помимо отделения детской реанимации ОКБ, с которым сейчас всё непросто, детей готовы принимать Областная детская клиническая — шесть коек в отделении, и в соматической реанимации в городской детской клинической больнице Кемерова — там тоже есть шесть мест.
Что будет с уволившимися врачами?
Как рассказал Сибдепо Василий Жданов, вопреки предположению многих коллег и знакомых, никакого давления «сверху» и «сбоку» он не почувствовал, никто не таскает уволившихся врачей по кабинетам с предложением поговорить или помолчать, не обвиняет в выносе «сора из избы», и на их работе увольнение из ОКБ, не отразилось. Во всяком случае, пока.
Все врачи трудоустроены, трое работают в инфекционном госпитале в ГБ №2 в Кировском, один в ГБ №4, врач, который был на больничном после операции, вышел на пенсию, два совместителя остались работать по основным местам работы.
«Незаменимых нет — этот принцип уже отработал своё, сломался. По крайне мере в нашей профессии. Увы, но заменить-то, собственно, и некем. Критическая нехватка специалистов, новые не успевают «вырасти». Из-за этого закрываются отделения. В ОКБ семь анестезиологов-реаниматологов не нужны? Хорошо. После публикации сообщений о массовом увольнении из детской реанимации мне в личку посыпались предложения о работе: Санкт-Петербург, Москва, Подмосковье, Калининград, Геленджик. Врач-то себе всегда работу найдёт. А с пациентами что будет?», — отметил Василий Жданов.
После сухого комментария Минздрава по поводу пристального внимания к проблеме и маршрутизации пациентов согласно предусмотренным правилам, и отчаянных обвинений в адрес уволившихся врачей от ОКБ, возникла пауза. Будет ли предпринимать что-либо Минздрав, чтобы исправить ситуацию, неизвестно. Что будет с отделением детской реанимации ОКБ в Кемерове, как там будет организована помощь для детей, хватит ли врачей, а врачам — умений и удачи работать без ошибок, похоже, покажет только время.
Пока же на сайте одного рекрутингового портала висит вакансия для анестезиолога-реаниматолога в отделение детской реанимации ОКБ. Судя по объявлению, опыт не обязателен.
