Кристофер Нолан снял фильм не о самых приятных для его родины событиях. Да что там – о, возможно, величайшем позоре в британской (и заодно французской) военной истории. О позоре, который был бы ещё более нестерпимым, если бы не подвиг гражданских моряков. Впрочем, уроженец Лондона всё же пощадил чувства соотечественников и союзников: рассказа о том, как командование союзников довело 400 тысяч солдат до жизни такой, в фильме нет. «Линия Мажино», сокрушительное поражение в боях за Нарвик, ещё более сокрушительные танковые прорывы фон Рунштедта и фон Лееба – об этих событиях не говорится ни слова. Короткие начальные титры ставят зрителя перед фактом: вот пляжи Дюнкерка, на которых заперты британский экспедиционный корпус и остатки французской армии, слева – бурный весенний Ла-Манш, справа – резвые танковые части Третьего Рейха, щедро усиленные Люфтваффе. Впрочем, как показал просмотр, перечисление «успехов» союзников весной 1940 года и не было нужно. Это только испортило бы уникальный по развитию сюжета фильм.
«Дюнкерк» Нолана обладает такой блестящей достоверностью для большого экрана, которую я в последний раз видел в «Титанике» Джеймса Кэмерона или в «Потерянном рейсе» Пола Гринграсса».
Сюжет
В фильме Нолана тесно переплетаются три сюжетных линии, развивающиеся по классической формуле – «на земле, в небесах и на море». На берегу корчатся от ужаса солдаты союзников, в небесах пилоты «Спитфайеров» пытаются хоть как-то исправить катастрофическую ситуацию, а в море разворачивается своя драма. Мобилизованные гражданские корабли, катера и прогулочные яхты идут спасать погибающую армию. Действие то тянется мучительно долго, то летит быстрее, чем бомба, сброшенная «Хенкелем», заставляя зрителя изнемогать от напряжения. Хронология событий, как это нередко бывает у Нолана, «рваная» — он периодически отматывает «часы» назад, заставляя следить за фильмом с неусыпным вниманием.
Люди, выросшие на советских фильмах о войне, не могут не задать вопрос: «Почему 400 тысяч бойцов прижались к берегу и даже не пытаются отбиться?». Ответ даётся уже на первых минутах. Пожалуй, ещё ни одному режиссёру не удавалось столь ярко раскрыть в кадре отчаяние разбитой армии. И какая разница, сколько в ней тысяч бойцов, если они трясутся от ужаса при мысли о враге, если единственное их желание – оказаться подальше от противника любой ценой? И зритель моментально заражается предчувствием неминуемой беды. Враг даже не появляется в кадре, но его незримое присутствие начинает давить на вас уже с первых минут. Атмосфера очень тяжёлая и гнетущая, но держит зрителя мёртвой хваткой, не давая расслабиться даже на секунду. За артобстрелом следует авиабомбёжка, ни одного стоящего убежища для солдат нет в принципе – могучие британские эсминцы уходят под воду один за другим.
При этом военного экшна как такового в фильме почти нет. Операция «Динамо» по вызволению союзников из ловушки фактически была паническим бегством. И Нолан не стесняется это показывать во всей красе. Вот горящий корабль, полный раненых, отталкивают подальше от мола, чтобы не мешал швартоваться другим, а вот контр-адмирал объясняет полковнику, что военные корабли и самолёты «ещё будут нужны в битве за Британию». Британцы не пускают к кораблям союзников-французов, оперируя аргументом «только для англичан». В общем, выживание, как выразился один эпизодический персонаж «Дюнкерка» — «это грязная штука — дерьмо и страх».
Нолан очень внимательно подходит к исторической достоверности происходящего. Гроза, названная Черчиллем «чудом избавления», причалы из грузовиков, прямые цитаты из приказов британского командования и речей Черчилля и ещё множество официально задокументированных деталей создают ощущение документальности.
«Тут вам нет братьев по оружию, воспоминаний о прежних временах и ждущих жён и подружек, нет вам и стариков, сидящих в генштабе, рассуждающих о политике. Нет разговоров о Гитлере, немцах и полях сражения, травмах, матерях. Вообще, там особо нет разговоров, как нет и героев фильма в традиционном понимании. Но не заблуждайтесь: «Дюнкерк» Кристофера Нолана — абсолютное произведение искусства».
Герои
Героев в классическом понимании в «Дюнкерке» нет вообще. Нет отдельных людей, обеспечивших успех операции «Динамо». И нет, как справедливо заметила Линдси Бар из ABC News, ожидающих их дома подруг и золотоволосых детишек, смотрящих на бушующее море. Вся эта классика военного кино принесена в жертву масштабной исторической реконструкции и главной мысли фильма: война – это катастрофа, боль и отчаяние. Но без характерных персонажей даже Нолану было не обойтись. Среди них всего один по-настоящему звёздный актёр – Том Харди. Но при этом уровень актёрской игры очень высок.
Выделить хочется нескольких. В первую очередь – пилотов королевских ВВС в исполнении Тома Харди и Джека Лаудена. Их роли, пожалуй, единственный реверанс от Нолана в сторону вооружённых сил Великобритании образца 1940 года. При этом Харди большую часть фильма молчит, как Безумный Макс в небесах, но всё равно становится до боли дорог зрителю, что превращает последние минуты картины в натуральную нервотрёпку.
Ничуть не меньше симпатий вызывает команда прогулочного катера, первым ушедшего в сторону Дюнкерка – пожилой джентльмен и двое юношей. За этих переживаешь даже больше – у пилотов-то имеются боевые машины и пулемёты. А нонкомбатанты-добровольцы беззащитны в проливе, над которым лютуют«Хенкели» и «Мессеры».
А вот солдаты – пленники Дюнкерка — вызывают очень смешанные чувства. Собственно, ничего солдатского в них не осталось уже к началу фильма. Им ничего не нужно, кроме как выжить и вернуться домой. Пусть и обманом, пусть и за счёт чужой смерти. И к чертям любых союзников, обязательства перед Родиной и присягу. Впрочем, именно поэтому мы рискнём назвать их главными героями повествования. И именно их игра запоминается сильнее всего. Малоизвестные британцы Финн Уайтхед, Гарри Стайлс и Анайрин Барнард великолепно изобразили страх, отчаяние и полный отказ от всех человеческих добродетелей перед лицом смерти.
«Дюнкерк» — это то, почему мы ходим в кино. Безупречное киносоздание. Много реальных эффектов с использованием камеры. Великолепный 70 мм ФИЛЬМ. Циммер. Нолан».
Смотреть «Дюнкерк» нужно обязательно – не каждую неделю на экраны выходят шедевры. И обязательно в кинотеатре – только большой экран способен полностью передать величие «картинки», созданной под руководством Хойте Ван Хойтема. И слушать – этот саундтрек совершенно точно будет претендовать на «Оскар» в соответствующей номинации. Ну а как иначе – Ханс Циммер всё-таки. Вполне можно рассчитывать, что золотая статуэтка у «Дюнкерка» будет далеко не одна.
Но даже если по итогам года вновь победит фильм, отвечающий параметрам толерантности и расовой терпимости, можно прямо сейчас заявить, что Нолан внёс огромный вклад в развитие военного кино. «Дюнкерк» — это, пожалуй, самый страшный лик войны, показанный на большом экране. Без рек крови и разбросанных по пляжу мозгов – этим зрителя уже не напугать. Нет, у Нолана всё намного страшнее, потому что вместе с «Дюнкерком» война заглянет прямо вам в душу.
