Её ищет Интерпол и бывший муж
почему жительнице Эстонии пришлось скрываться в Кузбассе
Несколько лет назад бывшего мужа Анны Финсераасен обвинили в тяжком преступлении – педофилии. Как вышло, что мужчина всё ещё на свободе, а Анна вынуждена вместе с детьми скрываться от экс-супруга в России: подробности в первой части откровенного интервью.
Почему мы об этом пишем
C просьбой осветить проблему в редакцию Сибдепо обратились представители международной правозащитной организации. В данный момент героиня истории получила убежище на территории России. По одной из версий, девушка может находится в Кемеровской области, однако достоверно местонахождение Анны и её детей редакции неизвестно. Нижеизложенные события записаны со слов самой героини, представляющих её интересы правозащитников, а также на основании ряда документов. Позиция представленной стороны не получила подтверждения в судах Эстонии, приводимые акты педофилии не были доказаны, а их описание может шокировать.
Грехи отцов
Русская по крови, эстонка по паспорту, в далёком 2009 году Анна Финсераасен уехала из родных краёв на заработки в Норвегии. В стране фьордов и троллей Анна хотела связать свою жизнь с медициной. Будучи медсестрой, девушка ухаживала за стариками в доме престарелых, там Анна познакомилась с одним из работников, своим будущем мужем – Йостейном Финсераасеном.

Норвежец жил в фамильном хуторе и Анне нравилась ферма Йостена. Девушка любила ухаживать за животными, но время от времени замечала, что возлюбленный бьёт овец, когда нервничает, однако не придала этому значения, а уже через полгода пара сыграла свадьбу. Сразу после женитьбы муж стал психологически давить на Анну, а когда через год родился первый ребёнок, к прессингу добавились и побои.
Чашку не туда поставила, свет в ванной не выключила… Параллельно с этим шло и психологическое насилие: «ты здесь никто», «сиди молчи», «ты без меня ничего не можешь».
– рассказывает Анна.
Вскоре после свадьбы девушка узнала, что отцу Йостейна уже доводилось отбывать срок за педофилию: свёкру дали четыре года, два из которых он провёл в тюрьме, а после вышел по УДО.
Отца обвиняли в том, что он что-то сделал с 12-13 летними детьми. Большего я не знаю. У него сейчас новая семья и два ребёнка, мы до сих пор с ним общаемся.
– из интервью Йостейна в эстонской программе «Kuuuurija».
Анна старалась не проводить аналогий между мужем и свёкром, однако после рождения второго ребёнка в глаза бросилось очень странное поведение супруга.

На плечи девушки легли домашние обязанности, параллельно с этим она готовилась к поступлению в медицинский вуз и тогда мужчина предложил Анне помощь с детьми. Йостейн начал купать старшую дочку перед сном, это продолжалось до тех пор, пока однажды их за купанием не застала Анна. По словам девушки, двухлетняя девочка вместе со своим отцом стояли голые посреди ванной комнаты, и Йостейн позволял ребёнку трогать себя за эрегированный член.
Увиденное меня ужаснуло – дочка заливалась смехом, для неё это была всего лишь весёлая игра. Я сказала мужу, что с этого момента сама буду заниматься купанием девочек. Был огромный скандал – он кричал на меня, что я мешаю ему общаться с дочерью. Он долго не хотел соглашаться с тем, чтобы я купала дочь.
– рассказывает свою версию Анна.
После описанных событий агрессия в сторону девушки не прекратилась –несколько раз Анна находила свои вещи за порогом дома, при этом слыша от Йостейна, что может идти «на все четыре стороны», оставив детей ему. Обращаться в соцслужбы девушка опасалась, и, как оказалось, не зря.
Побег из Норвегии
Барневерн – одна из самых жёстких в мире ювенальных организаций, сотрудники именно этого ведомства следят за соблюдением прав ребёнка в Норвегии. По местным законам, органы опеки навещают семьи, когда те находятся в процессе развода, так произошло и в случае с четой Финсераасен. В сентябре 2012 года Йостейн подал на развод и у супругов состоялась беседа с представителями Барневерна и полицией. Тогда Анна впервые рассказала властям о случае в ванной. На что полицейский, который знал о преступлении свёкра, ответил, что дочери моются со своими отцами вплоть до 7 лет и в Норвегии это считается нормальным. Убедить властей в том, что о купании в тот момент речи не шло, у девушки не вышло.
«На мои описания побоев сказали: «живите дружно» и «мы берём вас на учёт». Мне предложили поехать в кризисный центр, но, будучи наслышанной про то, как действует Барневерн, я отказалась. Уходя, соцработники спросили меня – не собираюсь ли я уезжать с детьми из страны. Я, конечно, ответила отрицательно», – вспоминает о тех событиях Анна.

К тому моменту девушка уже окончательно отчаялась найти помощь в Скандинавии и думала только об одном – о побеге. Бежать Анна решила обратно на родину. Как сделать детям паспорта, девушке подсказала посол Эстонии в Норвегии, а вот бежать Анне она не советовала – нередки были случаи, когда детей возвращали обратно, и матери уже ничего не могли сделать. Однако в своих намерениях Анна была тверда: сказав мужу, что поехала в больницу, девушка на день вырвалась в Эстонию и оформила дочкам гражданство. К концу 2012 у Анны всё было готово для побега.
Я сбежала из Норвегии, пока Йостейн был на работе. Старшей девочке, на тот момент было 2,5 года, а младшей почти год. Бывший муж написал на меня заявление в полицию, что я украла у него детей. И хотя я сообщила ему, что нахожусь в Эстонии, меня объявили в международный розыск
– подытожила собеседница.
«Даже если стыдно»
В апреле следующего года состоялось первое судьбоносное слушание. В высоких кабинетах решался вопрос о том, с кем из супругов оставить детей. Со стороны девушки было пять свидетелей, в том числе посол Эстонии и акушер-норвежка, к которой Анна в синяках приезжала на осмотр перед родами.
Мой адвокат сумел убедить противную сторону в шаткости их позиций, и адвокат моего бывшего мужа свела всё к компромиссу. То есть мне дали выбор – либо мы заключаем компромисс, по которому дети остаются жить со мной в Эстонии и регулярно ездят к Йостейну в Норвегию, либо дочерей отправляют к нему. И тогда уже он определяет, как мне с ними видеться. Конечно я выбрала компромисс.
– продолжает собеседник издания.
По договору, дети оставались жить с матерью в Эстонии, но должны были гостить у отца в Норвегии.
Никаких алиментов он не платил, считал достаточным, что покупает билеты на самолёт туда-обратно. Сопровождать детей в Норвегию, а тем более, находиться вместе с ними там мне было запрещено, так как, по словам бывшего мужа, он не чувствовал себя отцом, когда я была рядом.

– рассказывает Анна.
Из Норвегии девочки всегда возвращалась с раздражением в области паха. При надлежащем уходе все симптомы проходили за пару дней и, будучи медиком, Анна не обращалась к врачам.

После первого визита к отцу девочки при нём же начали рассказывать, как им нравится купаться и спать в одной кровати с папой. На моё возмущение Йостейн ответил, что больше такого не повториться, и действительно, больше дочери не о чём подобном не рассказывали. Я подумала, что рассказывать им попросту не о чем.
– вспоминает мать девочек.
Так прошло три года, пока в один майских дней 2016 года младшая дочь не ошеломила мать в аэропорту – в момент расставания с отцом девочка поцеловала мужчину на прощание в пах. Анна спросила дочку – играют ли они также, когда гостят у папы. Девочка охотно это подтвердила.

Старшая дочь, на тот момент ей было шесть лет, поначалу отмалчивалась и заговорила намного позже. Мать посоветовалась с психологом и убедила ребёнка, что та находится в безопасности, объяснила, что есть вещи, о которых нужно рассказывать, даже если стыдно.
«Серьёзное обвинение»
Как именно отец «играл» с дочками описывать мы не можем, а если бы и могли, то не стали. Услышанное повергло Анну в шок и что делать дальше – девушка не знала.
Опасаясь допустить непоправимую ошибку и оговорить невиновного, я сначала решила прибегнуть к помощи подруги - психолога. Она побеседовала с детьми и сказала, что, скорее всего, что-то было. Тогда я позвонила своему папе и описала ситуацию. Он сказал, что обвинение очень серьёзное, посоветовал мне хорошенько подумать, прежде, чем что-то предпринимать.
– описывает те события девушка.
Осмотрев детей, Анна заметила, что раздражение на этот раз сильнее, чем обычно, поэтому лечить девочек самостоятельно она не стала, а отвела к гинекологу. Врач, услышав о подозрениях, отказалась смотреть девочек и отправила мать сразу в полицию. Эксперты зафиксировали несколько рубцов в интимной зоне у старшей дочки, против Йостейна возбудили уголовное дело. Начались новые судебные тяжбы.

С дочерями побеседовала сотрудница Lastekaitse (служба защиты детей). В своем отчете она написала, что детям нравится бывать у отца, потому что там много игрушек, а также они с ним вместе ухаживают за лошадями и овцами. Но, как отметил специалист: «по словам детей, самое приятное в отце, что он вместе с ними моется голым в ванне. Выяснилось также, что отец позволяет им трогать свой половой орган».
Тем временем, мужчине разрешили видеться с детьми, и полиции пришлось действовать решительно. Отцу организовали «встречу с дочерями», а когда Йостейн прибыл в Эстонию, его тут же арестовали. Бывшего мужа Анны поместил под стражу. В ожидании суда он провёл в СИЗО семь месяцев.
Суд разрешил мне видеться с детьми на детской площадке, я отправился на встречу вместе со свой мамой и адвокатом, у меня и бабушки были для них подарки. Но кого там не было, так это моих детей. Внезапно меня окружили шесть-семь человек, посадили в полицейскую машину и увезли в участок. Позднее прокурор объяснил, что меня окружили, чтобы я не стал размахивать своим пенисом перед детьми. Так официально и записали. Педофилы в тюрьме – это самый низший класс. Меня поместили в камеру с мужчиной, которого обвиняли в том же. Хуже всего то, что следователь был убеждён в том, что я педофил, он рассказал это даже надзирателям. Есть слово ужасней, чем «коррупция», это слово – «некомпетентность». В моём случае этого было слишком много.
– интервью Йостейна в программе «Kuuuurija».
Мужчину доставили из участка в отделение предварительного заключения таллиннской тюрьмы, где ему предъявили обвинение в самом жёстком проявлении педофилии – изнасиловании родных дочерей. Сторона обвинения, от прокурора до адвоката, была уверена в незыблемости своей позиции, поэтому не придала должного значения большому количеству свидетелей со стороны Йостейна, а между тем, сторону бывшего зятя приняла даже родная мать Анны.

«Чтобы иметь представление об отношении судьи к приобщенным доказательствам, достаточно примера с гинекологической судмедэкспертизой, которая свидетельствует о насильственном воздействии, например, пальцем, как причине рубцов. Но судья предпочла сосредоточить внимание на той части экспертного заключения, где говорится, что нельзя совершенно исключить и особенности анатомического строения. Наиболее вероятное отвергается, наименее правдоподобное кладется в основу принимаемого решения. Отсюда и кажущаяся «опровержимость» неопровержимого», – рассказывает Анна.
Защита придерживалась версии о том, что мать сама настраивала детей против Йостейна, внушая им ненависть к собственному отцу. Как итог, мужчина был оправдан за неимением неопровержимых доказательств, при этом отсутствие самого преступления в суде доказано не было. Из-за бездействия обвинения Анна проиграла суды во всех последующих инстанциях. Йостейн получил от Эстонии 60 тысяч евро в счёт компенсации, и через суд добился единоличного права на воспитание детей.
Последняя надежда
В начале 2020 года Анна должна была передать детей бывшему мужу, и, казалось, что на этом история закончится. Чтобы оставить детей с собой, девушке пришлось действовать быстро: отчаявшись искать правды в местных судах, она решила идти в международные инстанции. Однако перед этим матери нужно было обезопасить детей. Анна обратилась к правозащитникам и те предложили ей искать убежище в России.

О предательстве, надежде на русский менталитет и о том, почему Анне с детьми пришлось бежать всё глубже в Сибирь, мы расскажем во второй части статьи.
Текст: Кирилл Антонов,
Фото:
pixabay.com, личный архив собеседника.
info@sibdepo.ru
© 2020