Как попасть на север
Я ещё с университета мечтал посмотреть, что такое север. Как появилась возможность, пришёл в кемеровскую организацию, прошёл собеседование. Сейчас работаю в компании-подрядчике, мы строим объекты для нефтегазовых компаний. До этого я выучился на инженера-строителя, но в принципе, любой может попасть на вахту. Всё зависит от человека: как заинтересуешь работодателя, как себя поставишь. Всё как везде. К тому времени я успел около пяти лет отработать в Кемерове, но у нас есть парни, которые приходят без опыта работы, сразу после «универа». Да даже восемнадцатилетние приезжают. Всё достаточно легко – нужно просто откликнуться на вакансию. Первая, вторая, третья компания – какая-нибудь всё равно заинтересуется. Народ-то им нужен, не много дураков, которые готовы всё бросить и куда-то уехать. На самом деле, человеку без опыта, который только с университета пришёл, даже проще будет. У него в голове нет никаких заблуждений. Он так быстрее научится.
Когда я впервые сюда приехал, то офигел. Мне тогда двадцать пять было. Думал, куда меня вообще занесло, как это возможно. Что-то это не та романтика, которую я хотел. Я думал, что здесь всё как-то более организовано, настроено, отлажено, грандиозно. Но нет: такая же «бытовуха» как и везде. Те же общежития, сделанные, как правило, на скорую руку, чтобы быстрее саму стройку начать. Хотя есть месторождения, которые строятся с иностранными подрядчиками. Там всё по-другому. Тот же «Газпром» у нас тут на слуху, но на самом деле на севере есть компании намного больше и мощнее. В том числе и иностранные. Соответственно, если получается, что наши рядом с иностранцами работают, то стараются марку держать. В таких случаях питание и быт рабочих организованы лучше.
Про работу и быт
Мы работаем 2/1: два месяца работаешь, месяц отдыхаешь дома. Стройка длится порядка трёх-пяти лет. Я успел побывать на трёх объектах. Но это не значит, что ты проведёшь всё это время на одном объекте. Тут как карта ляжет: не обязательно, что ты приехал и должен его достроить до конца. Всё зависит от выделенного объёма. Бывает такое, что объём работ может вырасти прямо во время строительства. Тут всё зависит от месторождения. Для начала строят что-нибудь маленькое, и если месторождение пошло, тогда оно начинает развиваться.
В мои обязанности входит контроль качества работ: организую работу в пределах своего строительного участка.
Самое тяжёлое здесь – это, пожалуй, отсутствие близких. Разлука – это всегда тяжело. Для этого даже не обязательно ехать куда-то за полярный круг. Достаточно переехать в другую область. Да и добыча есть не только на севере, но и на Урале. Так что, самой большой проблемой я бы назвал не холод, а именно разлуку. Сама-то работа ровно такая же как все другие.
Ещё надо отметить, что когда приезжаешь на север, там, чаще всего, нет вообще ни одного дерева. Только песок, тундра и ветер. Растительность нулевая. Рядом с городом ещё более менее, а если вертолётом закидывают, то это однозначно тундра. Когда возвращаешься обратно, особенно летом, приземляешься в Новосибирске, видишь лиственные деревья и прям за душу берёт.
К слову о том, как мы вообще туда попадаем. Нам оплачивают самолёт до ближайшего города, а оттуда уже на вертолёте до месторождения. Но всё-таки нас нельзя назвать полярниками. Потому что полярники приезжают туда, где вообще ничего нет. А мы летим в те места, где уже ступала нога человека. До нас там уже разведали месторождение, какую-то базу уже построили. И дальше мы начинаем развёртывать эту деятельность. Да и в бушлатах по тундре мы не ходим. Единственное, что обязательно – это балаклава. Иначе себе всё отморозишь. В Кузбассе на самом деле, люди зимой закутываются не хуже.
Зимой в среднем температура опускается до тридцати пяти – сорока градусов. Почти как в Сибири, только здесь эта погода держится неделю, а там – два месяца. При мне самая низкая температура была шестьдесят пять градусов. Но в такую погоду работы уже не ведутся.
У людей на севере совершенно обыденные отвлечения по вечерам. Связь работает прилично, поэтому кто фильмы смотрит, кто книги читает, кто с роднёй общается.
Зимой солнце светит примерно полтора часа: идёшь на обед – рассвет, с обеда – уже закат. Летом наоборот: солнце почти не заходит. Летом погода как у нас, в принципе. Бывали даже дни, когда купались. Но в любом случае, сейчас же не средневековье, так что климат не проблема. Разве что, чёрная вьюга. Это такая сильная метель. Если она застанет тебя на объекте, то выбраться оттуда будет достаточно проблематично. То есть, как это выглядит: люди выходят и цепью идут впереди «вахтовки». Только так можно куда-то уехать, потому что у водителя видимость буквально два метра.
Обычно, перед тем как зайти на объект, подрядчик строит там свой городок. Туда входят общежития, бани, ну и балоки – такие вагончики. Это уже моя третья вахта, за всё время так впервые получилось, что объект и посёлок – прям рядом. Поэтому мне снимают квартиру. В основном же люди живут в общежитиях по четыре-шесть человек. Иногда и семьями на север едут. В общежитиях, в отличие от тех же студенческих, душ и санузел только на этаже, и то в лучшем случае. Чтобы вы понимали, смена в общей сложности длится двенадцать часов, после неё нужно успеть помыться, покушать. В это время абсолютно везде очереди.
Я бы не сказал, что у нас закрытый или военный посёлок, но туда просто так не добраться – только вертолётом. Можно, конечно, и по суши, но там три-четыре КПП нужно проехать, это будет ещё сложнее.
На месторождениях сухой закон. У нас также дежурит доктор, который тоже вахтой работает. Но в случае чего, у нас есть санборт, который транспортирует больного до ближайшей поликлиники. Вообще, здоровью здесь уделяется большое внимание, мы регулярно проходим медосмотры.
Пару слов стоит сказать про продовольствие. Его, как и нас, закидывают вертолётом. Есть специальный подрядчик, который этим делом занимается. Есть столовая, там, соответственно, повара готовят. Кормят три раза в день, доставка до столовой с объекта осуществляется «вахтовками». Еда предоставляется на выбор: первое, втрое. Всё как положено. Рацион в основном калорийный, но в целом всё как обычно. С утра – каши, какао, запеканки, омлет. В обед – борщ, гороховый суп, рыба, курица. Вода там очень фиговая. Хоть её и фильтруют, но из-под крана не попьешь. В самом посёлке центральное водоснабжение, но вода только холодная, в каждой квартире стоит бойлер. А для столовой бурят скважину, так что нормально.
Кое-что на севере лучше не трогать
У нас очень сильно виды работы привязаны к сезону. Летом, когда сезон, бывает, что и до трёх месяцев задерживаемся. С разрешения заказчика, конечно. Заказчик, в свою очередь, на всех объектах строит общежития. Рабочие городки, как я говорил. Рабочим в таких городка нельзя выходить в посёлок вообще. Чтобы не контактировать с местными, рабочие живут за пределами КПП. Потому что им запрещено нарушать местную культуру и быт.
Если говорить про диких животных, то их ни в коем случае нельзя подкармливать или трогать. Вплоть до того, что даже ягоду сорвать нельзя. Даже наступить на тундру – уже проблема. Словом, есть свои правила.
Почему нельзя трогать местных? Ну, во-первых, они агрессивные. Им не сильно нравится, что кто-то на их земле устанавливает свои правила. Как это обычно бывает: ставят насос, чтобы нефть подавать в танкера, соответственно рыбы в этой местности уже нет. А люди этим жили. На работу их никто не берёт, потому что у них свой язык. Речь идёт о ненцах, в общем. В основном они кочевники, но есть те, кто живёт в посёлке. Они постоянно между собой общаются, пасут олений. У них там стада бегают просто огромные. Мы стараемся с ними не пересекаться, но иногда они к нам бегают рыбой, мясом приторговывать. Могут себе такое позволить, потому что с объекта их никто выгнать не может. Это же их земля. Всё равно периметр ограждения неполный. Они зимой на снегоходе подъезжают прямо к курилке и начинают рыбой торговать. Лично у меня с ними конфликтов не случалось. Но я слышал, бывало, всем посёлком собираются и начинают мстить: берут вилы да лопаты и идут драться. У них на этот случай есть участковый, один на весь посёлок. Но в любом случае, здесь же пограничная зона, рядом солдаты. Посторонних людей сюда не пускают, обязательно нужно командировочное удостоверение, без которого тебя сразу забирают. Так что с безопасностью здесь строго.
Что же до полярных медведей, то они, в основном, обитают на Саббете. Частенько слышишь, что там даже нападения бывают. Был случай, что медведь съел повариху. Он там около помойки тёрся постоянно, она вышла что-то выкинуть, и он на неё напал.
Но стрелять по медведям всё равно нельзя. Только в воздух, чтобы отпугивать. Сейчас в посёлке, где я нахожусь, очень много собак. Это такой прикол у местных: они их разводят и псы живут не дома, а бегают по посёлку. Соответственно, дикие животные рядом не водятся.
Сколько можно заработать
Получают тут все по-разному. Всё зависит от квалификации и личных качеств. Поэтому хороший специалист может зарабатывать и сто, и двести тысяч. Но, как правило, рабочий на вахте получает в два раза больше, чем на той же специальности дома. По моему опыту, если в Кузбассе мастер получает в районе сорока, то там восемьдесят вполне реально получать.
На севере ещё система немного другая: есть объём, приходит бригада, этот объём делает, и им платят деньги. В Кузбассе если у того же бетонщика зарплата около тридцати тысяч, то на севере он будет получать не меньше шестидесяти. Обычным рабочим здесь в районе шестидесяти столько и платят.
Люди сюда по многим причинам стягиваются. Кто-то едет просто работать, у кого-то ипотека, а кто-то копит на свадьбу. Бывает такое, что человек приехал работать «на лопату», а выяснилось, что у него есть какие-то удостоверения, что он где-то учился. Помаленьку-потихоньку он находит своё место. Не исключено даже, что он перейдёт работать в тот же «Газпром», если образование позволит. Хотя и разнорабочие тоже нужны, стройка в основном на них и держится. Я не вижу причин, чтобы не возвращаться сюда. В будущем планирую и дальше работать на севере.
