Разговор о причинах речевых расстройств специалист начинает с истории своего сына. У парня диагноз аутизм.
История первая. Личный опыт.
«Владимиру сейчас 15, и все эти годы мы боремся за его жизнь. Желанный первый ребёнок, немного крупный, и перед родами вставал вопрос о возможности кесарева сечения. Необходимо сказать, что я всегда была далека от миниатюрности, и, наверное, так карты легли или врач сильно в меня верил, но в итоге меня пустили в самостоятельные роды. Потом что-то пошло не так. В итоге закончилось всё тем самым вынужденным уже кесаревым сечением и асфиксией плода. А, следовательно, пострадавшими клетками мозга и непредсказуемыми последствиями, которые мы решаем уже 15 лет. Вот было бы кесарево сразу, были бы шансы родить здорового ребёнка».
К слову, Мария пришла в профессию именно после рождения особого сына. Причём не только с практической, но и с просветительской целью. Она уверена: наличие информации убивает стереотипы восприятия инвалидности.
История вторая. Прививочная.
«Передо мной совсем ребёнок, ей едва исполнилось 18. Её хрупкие детские плечи содрогаются от внутренних рыданий и неспособности пока осмыслить полученную от меня информацию. «А он будет ходить? А он заговорит? А он пойдет в обычную школу?». На меня смотрят, как на волшебника и господа Бога в одном лице. Малыш (ему около двух лет) тихо сидит на полу, перебирая смоляного цвета свои локоны, смотря при этом действии в одну точку. «Нам поставили прививку в год и три, и за неделю он замолчал, вот так целыми днями и сидит».
За свою десятилетнюю практику Мария Краснопольская встречалась с подобными историями много раз. На языке специалистов это называется «распад» — когда сформированные уже навыки в силу тех или иных обстоятельств в возрасте около 1,5 лет утрачиваются ребёнком.
«В этом примере ребёнок был рождён уже с предпосылками к заболеванию, а прививка стала лишь триггерным фактором для начала развития болезни, она как бы запустила механизм, нажала кнопку «вкл», — комментирует дефектолог.
Дискуссии о пользе или вреде вакцинации очень остры сегодня. Есть родители, которые сознательно пишут отказы от всех прививок, шумно протестуют на просторах интернета, приводя множество вполне состоятельных доводов о вреде вакцинации. По словам собеседницы, малыш мог прекрасно жить с данной предрасположенностью. Но, скорее всего, вакцинирование произошло после болезни, когда иммунитет ребёнка был не готов бороться с чужеродными антителами, и произошла «сдача», «откат».
«К сожалению, человеческий фактор никто не отменял, и если бы у нас в поликлиниках не гнались за соблюдением графика вакцинации, а внимательнее относились к здоровью юных пациентов, статистики о том, что 1 из 1000 детей (и это только те, кто доказал!) страдает от последствий халатного вакцинирования, не было бы. Подчёркиваю: я не против прививок, я – за разумную вакцинацию».
История третья. Мотивирующая.
«Когда они первый раз пришли на приём, Маше было 9 месяцев. На руках у мамы сидело голубоглазое чудо, а рыжий пушок на её голове смешно топорщился в разные стороны, и даже ярко синий ободок с фиалками не спасал ситуацию. Семья врачей, маму во время беременности проверяли на всё. По итогу всё и было хорошо, за исключением одной лишней хромосомы и синдрома «солнечного ребёнка». Были слёзы, рассматривался вариант с интернатом, но разум победил. В медицинской карте стояла куча диагнозов помимо основного. Но рыжее чудо улыбалось, и остальное уже было неважно. А потом — годы работы. Сейчас Маше десять, она прилично учится и танцует восточные танцы, у неё есть друзья. Много пройдено, но ещё больше предстоит пройти и, главное, на этой дороге — не терять надежды, и уметь радоваться каждому прожитому дню».
Причин задержки речевого развития великое множество, в каждом отдельном случае своя. По словам Марии Краснопольской, тут главное — правильно задавать вопросы себе. А ответ найти в своём сердце. «Для чего? Для чего так случилось?» «Что ты можешь дать этому миру, чем помочь?».
«И радоваться, несмотря ни на что и вопреки всему. Надежда, она же не умирает в материнском сердце».
Волноваться или нет?
Качество коррекционной диагностики за десять лет серьёзно продвинулось, но до совершенства ещё очень далеко и вопросов с каждым годом больше, чем ответов, отмечает собеседница. Всё больше детей начинают разговаривать достаточно поздно.
«Ребёнку уже почти три года, а он всё ещё не разговаривает, и родители начинают бить тревогу. Врачи ставят малышу диагноз задержка речевого развития (ЗРР), потому что в норме к трём годам у него должна быть уже хорошая фразовая речь. Дальше всё развивается по нескольким сценариям: кто-то «плюёт» на этот диагноз и ждёт, когда ребёнок сам заговорит; кто-то начинает сильно переживать и принимать различные меры; остальные — это производные от первых двух».
Когда надо ориентироваться на тот или иной сценарий поведения?
Сценарий первый, когда особенно волноваться не стоит
Смотрим на ребёнка и видим:
- Ему меньше трёх лет, он здоров, ловок, развивался по графику и не болел в первый год жизни.
- Он с удовольствием осваивает беговел, самокат и велосипед, любит качаться на качелях.
- Хорошо понимает обращённую к нему речь, может выполнить двухуровневую просьбу («пойди туда, принеси то» или «возьми не синий»).
- Сам пытается что-то говорить, и у него есть свой собственный язык: «Чу ча» — «Хочу чай».
- Разглядывает и показывает картинки в книжке.
- Главное — с удовольствием и активно общается. Хотя бы с родителями. Общение необязательно словесное, жесты — это тоже речь. Главное — у ребёнка должно быть желание общаться и у него должно быть что сказать.
Все эти пункты очень важны с точки зрения диагностики речевого развития ребёнка. Если хоть чего-то из этого нет в наличии, за исключением, может быть, беговела и самоката с велосипедом, следует обращаться к специалисту.
«Существует много причин задержки речевого развития, и, поверьте, ситуация не изменится, если вовремя не принять определённые меры. Задержка речевого развития позже тормозит и психическое развитие».
Второй сценарий, когда волноваться стоит
Стоит сильно волноваться, если мама болела в первый триместр беременности, а ребёнок нелюдим, не смотрит вам в глаза и вообще как бы не замечает вас. Он вполне себе «самостоятелен», и создаётся впечатление, что вы ему и не нужны вовсе. Если ребёнок так себя ведёт, надо бежать к специалистам, даже если мама не болела в начале беременности и не пила лекарств: это может сигнализировать о серьёзных проблемах в развитии ребёнка, и чем раньше начать что-то делать, тем легче последствия.
Вспомните, как развивался ребёнок в свой первый год. Реагировал ли на ваш голос, гулил ли, был ли лепет («агу-угу», «тя-тя», «ба-ба» и тому подобное, что получится), пытался ли уловить движения губ и подражать им, произнося уже что-то похожее на слоги «па-па-па», «ма-ма-ма», «тя-тя-тя», ловил ли интонацию.
Если что-то не так, у вас есть повод для беспокойства. Это этапы речевого развития, которые должен пройти каждый ребёнок, прежде чем произнести свои первые детские слова. Начать надо с врачей, проверить слух и зрение.
Дальше надо обратить внимание на моторную неловкость. Возможно, ребёнок неуклюж, ходит на цыпочках, часто падает или просто его «руки сами по себе, ноги сами по себе». Речевые мышцы — тоже мышцы, и, возможно, ребёнку трудно координировать не только работу ног и рук, но и губ, щёк и языка. Это может отследить невролог.
«Если ребёнок вроде бы и активен, и общителен, но вообще не говорит, даже простые слова («мама», «папа», «дай», «би-би»), особенно если ему уже больше двух лет, или его речь больше похожа на тихий лепет, а невролог уже поставил диагноз ЗРР, надо искать не логопеда, а дефектолога, либо нейропсихолога. Вполне возможно, что ребёнок просто медленнее зреет, чем его сверстники. Хорошо бы быть в этом уверенным и не запустить проблемы, которые лучше решать как можно раньше».
Вот основные моменты, когда стоит обратиться к специалистам — неврологам, дефектологам, логопедам, нейропсихологам. И сделать это необходимо до трёх лет, призывает Мария Краснопольская.
- Ребёнок старше 3 месяцев — не оживляется, услышав речь взрослого, не проявляет эмоциональную реакцию на голос.
- Старше 8 месяцев — не лепечет.
- Старше 1,5 года — не произносит простых слов вроде «мама» или «дай», не может показать предметы на картинке в ответ на вопрос родителей.
- Старше 2 лет – не обладает словарным запасом всего в несколько слов и не пополняет его, а также не способен выполнять инструкции взрослых («Подними куклу и дай ее мне»).
- Старше 2,5 лет — не составляет фразы из двух слов.
- Старше 3 лет — говорит так, что понять его могут только самые близкие люди.
«И, конечно, если есть психоэмоциональные проблемы, решать надо в первую очередь их. Детская психика — фундамент будущего взрослого, и насколько фундамент крепок, настолько дом, построенный на нём, будет устойчив и долговечен».
