« В 2018 году мы проходили маршрут по Китаю, и когда снова въехали – уже закончив поход – в Синьцзян-Уйгурский автономный район, началось. Нас не пускали ни в одну из гостиниц!» – говорит Ирина Басалаева.
Мы сидим в кафе в центре Новокузнецка, за окном – снег и мелькающие туда-сюда по дороге автомобили. Наш разговор о велопутешествиях кажется очень отвлеченным от той реальности, которая вокруг. Где-то в воображении – Тибет, монахи, добрые китайские полицейские, велосипеды, безногий суслик и загадочный «уебоси». В окружающей реальности – снег, горячий кофе, шумные подростки за соседним столиком и что-то ванильно-утонченное про «матчу без сиропа на банановом молоке без сахара».
«Мы наняли такси и ездили часа три по городу в поисках недорогой гостиницы. Позже пришло осознание, что водитель просто накручивала километраж, чтобы заработать на нас. Она точно знала, что нас нигде не возьмут! «Русским – нет!». А мы устали, как собаки – за плечами был тяжелый, почти 20-дневный маршрут по высокогорью, потом 5 часов выброски с Тибета в Синин в автобусе и 14 часов в поезде со стоячими местами до Урумчи. Мы реально были в ноль.
Рядом с аэропортом, откуда нам предстояло улетать следующим вечером, располагалась огромная гостиница. Безрезультатно покатавшись на такси около трех часов, мы к ней вернулись. Грязные, немытые. Время пятый час вечера, солнце садится. От безысходности мы сделали так: сели с вещами на ступеньках в эту приличную гостиницу и стали просто сидеть. Нам некуда было идти!
И это сработало. Минут через 10 к нам вышли из гостиницы полицейские, к ним еще подъехал патруль. Они поняли, что у них проблемы: сидят какие-то оборванцы у гостиницы и отказываются уходить. Не будут же они нас бить, так как мы иностранцы!
Мы на самом деле не понимали, что происходит: у нас чистые паспорта, мы не беглые, не заключенные. На каком основании мы не можем снять номер? В итоге приехал полицейский патруль, и они сами нашли нам гостиницу, и сами нас туда отвезли. И там уже объяснили, что далеко не в каждой гостинице Урумчи примут русских туристов. А почему – мы так и не поняли. Китайская логика такова, что тебе никто ничего не скажет, ты должен сам догадаться».
В 2018 году новокузнечане Ирина Басалаева с мужем Андреем и петербуржцем Сергеем Стрепетовым отправились на велосипедах в Северный Тибет. Во время прохождения маршрута спортсмены ехали 10 дней на высоте выше 4000 метров. Нехватка воздуха, еды, опухающие от нарушения водно-солевого баланса лица, столкновение с местной полицией – этот маршрут был богат на разнообразие впечатлений.
«Мы начали поход в провинции Гань-Су, которую Китай захватил в последние 100 лет. Т.е. отношение к приезжающим там очень неоднозначное.
Один раз наткнулись на полицейских. Они сказали, что ехать нельзя: нужно в обход и регистрироваться. Мы такие: «Мы сейчас их по-русски обманем. Скажем «да-да», а сами поедем, как нам нужно», — говорит Андрей Басалаев.
«Но смотрим – они едут за нами. На машине, медленно, и смотрят, куда мы двигаемся. Так мы проехали 10 или 15 километров. Практически, они нас конвоировали. Потом отстали. Мы проехали немного и остановились на ночевку.
Следующим утром мы вышли на маршрут, едем в горы. А там опять пост, и снова не пускают. Рядом речка течет. Кусты, частный сектор. Я ребятам говорю: «Давайте сейчас к реке спустимся и по ней пост обойдем». Собственно, так и сделали.
Дальше снова перевал, мы едем, наступил следующий день. И навстречу нам три Land Cruiser полицейских, фарами мигают, останавливают, и руками показывают, что все, дальше нам нельзя. Приехал переводчик и объяснил, что нас сейчас погрузят и увезут в Гуанчи. А нам как раз туда и нужно было! Причем нас привезли в самую крутую гостиницу, не в полицейский участок! Так мы сэкономили один день».
«Значит, мы что-то можем!»
До того, как Басалаевы заразили окружающих любовью к дальним походам, как такового массового велодвижения в городе не было, за исключением небольшой кучки любителей, катающих в пределах города и иногда – вне его. В 90-е годы, после распада СССР, туризм стагнировал наравне с государством. Старое поколение мастеров (профессионалов в самом широком смысле) уходило, а смена им по разным причинам не появилась. Постепенно в Кузбассе исчез лыжный туризм. Велотуризма же как такового в регионе и не было, поскольку велосипеды, на которых можно было путешествовать, появились только в конце 90-х.
«И как-то странно получилось, что на этом голом поле, в 2010 году, зародился «Велокузнецк-400». Мы занимались своим делом, которое за 11 лет выросло в достаточно серьезное движение, и аналогов которому нет в соседних регионах — Новосибирске, Кемерове, Красноярске, Барнауле. У нас были велоэкскурсии, велоночи, маршруты выходного дня, поездки с бардами, велоконцерты. А потом стало интересно решать такие профессиональные задачи, как прохождение сложных маршрутов», — говорит Андрей Басалаев.
Так любители перешли в профессиональный туризм с походами разной категории сложности.
Сейчас Андрей Басалаев является руководителем велосипедного сектора МКК СФО. Благодаря профессиональной организации велопоходов, с 2017 по 2022 больше 30 человек из «Велокузнецка-400» получили спортивные разряды.
Любому велопоходу предшествует физподготовка. Уже в апреле-мае велосипедисты проезжают по 40–80, некоторые и больше километров в день в черте города, а потом и за его пределами (но, конечно не каждый день). В мае проводится Велопервомай, в котором участвуют люди из разных городов Сибири. В июне – традиционно поездки первой категории сложности в Хакасию. Затем более сложные походы. Зимой – беговые лыжи.
В июне этого года в Хакасию традиционно будут организованы два похода. Для тех, у кого опыта нет – «однерка*» на 4 дня, а для тех, у кого есть – на 6-7 дней «двойка*». Степи Хакасии, древние курганы, долина Царей, цветущие ирисы, — чтобы увидеть красоты соседнего с Кузбассом региона, нужны всего две вещи: желание и велосипед. Ну, и какая-то сумма на снаряжение и питание.
И конечно первый опыт велопохода – эмоции на всю жизнь.
«Был «Велопервомай» 2011 года. Сейчас это смешной маршрут для нас, но тогда казался невероятным. Нас добросили до Таштагола на автобусе, а оттуда до Телецкого озера группой в 380 человек мы ехали на велосипедах 170 км, три дня.
Я хорошо помню, что после Телецкого озера мы сели в ПАЗики и поехали обратно домой, это около пяти часов до Новокузнецка. Было еще светло, я села рядом с водителем и смотрела на дорогу. Наклон был приличным, и думала: «Боже мой, как мы здесь заехали!» Эта мысль меня не покидала. Мы же не пешком поднялись, а заехали, значит, мы что-то можем!» — вспоминает поход, ставший первым для нее, Ирина Басалаева.
Рыба «УЕБОСИ» и одноногий суслик
Северный Тибет, Монгольский Алтай, Русский Алтай, Памир, Тянь-Шань – лишь небольшая часть географии велопутешественников из Новокузнецка. В 2014 году Басалаевы на велосипедах повторили ключевые фрагменты экспедиции по Горному Алтаю академика Чихачева 1842 года (плато Укок – Тыва – Хакасия). В 2015 – экспедицию 1895-1909 исследователя Сапожникова по Монгольскому Алтаю (плато Укок – Монголия – Тыва). И привезли массу впечатлений из каждого похода.
Китай, говорят Басалаевы, очень отличается от России. Гигантские вокзалы — целый город под крышей. Удивительно и непривычно для европейцев, когда после объявления о посадке на поезд китайцы почти синхронно встают и идут колонной на посадку. Их никто не организует, они сами выстраиваются и идут почти вплотную друг к другу.
Нет возможности свободно купить билет в привычные советскому и русскому человеку вагоны с лежачими местами. Велопутешественники планировали, что после тяжелого перелета из России они лягут на полку поезда и будут спать. Ничего подобного! Единственное, что удалось купить – это билет на сидячие места в электричку.
«Есть еще стоячие вагоны. Обратно мы ехали так, между прочим. Но в Китае совершенно иные социальные связи между людьми. Потому что даже если у тебя «стоячий билет», тебе дадут посидеть, и не один раз. В итоге мы ехали, лежа на полу, потому что обратная дорога занимала 14 часов и по-другому просто не выдержишь. И там вповалку все, и нет никаких конфликтов, сплошная атмосфера дружелюбия. У нас бы в такой ситуации непременно началась бы какая-нибудь драка», — рассказывает Ирина Басалаева.
«В походе мы всегда голодаем. Это большое мастерство – рассчитать рацион так, чтобы питание было калорийным, разнообразным и гарантированным. Бывают же автономные места, где, например, четыре дня нет возможности купить хоть что-то вообще. На 4 дня везти воду и еду – это очень сложно.
Правда, в этом году у нас был мастерский расклад по еде. Это был не самый автономный поход по маршруту Алтай – Тыва, на границе с Монголией. Был конец августа, но по погоде примерно как конец октября у нас в области. Очень холодные ночи, до -7С. Первые четыре дня шли дожди и снег. Когда мы заехали на плато Укок, там даже пастухи весь скот согнали вниз. И нам было немного не по себе, потому что, как правило, в этих местах всегда стада, стада, стада, и тут – ноль. И мы узнали, что они отогнали скот, а значит, это для них уже преддверие зимы», — говорит Ирина Басалаева.
«Самые экстремальные походы у нас были по высокогорью – Тянь-Шань, Памир, Тибет. Тибетский велопоход 2018 г. был самый голодный, там даже еду нормальную было невозможно купить. В основном ели китайскую лапшу.
Хитом же тибетского велопохода и вообще всей нашей веложизни была и пока остаётся РЫБА «УЕБОСИ». Это консервы, на которые мы в какой-то момент наткнулись и, полагая, что наконец-то отведаем что-то похожее на родную сайру или кильку, купили. После вскрытия банки открылась такая картина: в тёмно-коричневой пряной жиже плавал скелет неизвестного существа, вокруг которого болтались штук пятнадцать каких-то мелких бобовых. Вскрытие банки произошло на обеде в солнечном тихом местечке, когда мы выполняли траверс Куньлуньского хребта. Мы готовились отведать рыбное блюдо, а там – чахлый археоптерикс какой-то, а не рыба, да и тот микроскопический.
Мы там сильно исхудали, и в какой-то момент внутрь уже ничего не лезло. Одна лапша да ужасная соевая колбаса. Есть это невозможно, а нагрузки огромные, энергозатраты нужно восполнять. Ни хлеба, ни чаю толком.
Какие-то сурки там бегали, но ловить их особо некогда. С сурками история, кстати, была на Укоке в 2015 году. Незнакомые люди из джипа за уши выкинули сурка массой килограммов семь. Нате вам! А у нас маленькие котелки, мы технически даже не могли бы его приготовить, при всем желании. Причем мы не хотели этого сурка, нам его было жалко! А они едут, ружья выставили из машины и стреляют по ним. Ты голодный что ли, зачем ты его бьешь? Эти сурки доверчивые, они выходят к людям на дорогу.
И вот нам такого сурка дали, но мы не были рады этому подарку. Правда, к тому моменту мы голодали уже. Потом решили, что если животное убито, то его надо съесть. И мы три часа варили ногу этого сурка. К началу первого ночи – а вообще к этому времени ты должен уже спать, потому что утром вставать рано, нога была готова. Сидя под дождем, ночью, мы ее ели.
В итоге утром меня накрыла такая жуть от этого всего, и мы пошли хоронить несчастное животное. Я помню, что я иду плачу, его жалко невероятно. Мы закопали это несчастное тельце, от которого отъели ногу. И потом я два дня не могла прийти в себя, я буквально плакала над этим сурком. А ехать-то надо…
«Велосипед — это идеальная медиана»
Спрашиваю: «В чем принципиальное различие между тем, чтобы пройти один и тот же маршрут на автомобиле и на велосипеде? На машине комфортнее, это же очевидно».
— Когда ты едешь в этой коробушке — машине, ты не в ландшафте вообще. На велосипеде проживаешь каждую горку, каждый камешек. Ветер, запахи, звуки. Ты часть этого мира. В велопоходе присутствует чувство прекрасного, эстетика.
В машине такого не может быть в принципе. Велосипед — это идеальная медиана между автомобилем и пешеходным туризмом, — говорит Андрей.
«В походе ты проживаешь особенную жизнь. Я смотрю на последние 10 лет и, казалось бы: у меня походы в течение года занимают календарно, ну, может быть, в лучшем случае — 1,5 месяца. Но в моей памяти моя жизнь выглядит так, что эти впечатления перевешивают все остальное. Богатство зрительных впечатлений и полноценной жизни человеческой настолько там интенсивно, что оно заслоняет ту рутину, которой полна наша жизнь, чем дальше, тем больше», — уверена Ирина Басалаева.
*Маршрут I категории сложности – проезд на велосипеде не менее 300 км по дорогам с жёстким покрытием, и как минимум несколько раз переночевать в поле.
*Маршрут II категории сложности проходит по слабопересечённой местности от 200 до 600 м. над уровнем моря или имеет не меньше 20% песчано-гравийных дорог.
