«Трупы, сатанисты и агрессивные местные»
чем опасны заброшки Кузбасса?
Большинство людей видят в заброшенных зданиях только опасность, однако есть и те, для кого руины – это неиссякаемый источник авантюризма. Речь, конечно же, о сталкерах. Мы попросили искателя со стажем рассказать самые захватывающие истории из своего опыта: с чем ему пришлось столкнутся и насколько опасными безлюдные места могут быть для ваших детей.
«Вообще-то я боюсь и темноты, и высоты, но стараюсь с этим бороться. Пожалуй, самое жуткое место где я был – это заброшенная поликлиника в Берёзовском. У нас было мало времени, и мы решили разделиться: мне предложили на выбор подвал или чердак. Я выбрал чердак, потому что он казался светлее, однако выяснилось, что там обитали сатанисты», – Лексар Скиф, кемеровский сталкер с 10-летним стажем, автор автоквестов.
Ссадины, ушибы, вывихи и переломы – это лишь малая, и относительно безопасная, часть того, что может ждать ваших детей в недрах, на первый взгляд, покинутых зданий. Дело в том, что в Кузбассе периодически, но к счастью не часто, с крыш недостроев падают подростки, а обеспокоенные родители регулярно бьют тревогу. Чтобы ответить на вопросы о том, как решается проблема опасных зданий, кто в них обитает и как выглядят популярные кемеровские заброшки сегодня, мы не только побеседовали с опытным сталкером, но и запросили разъяснения у властей, а также в сопровождении проводника посетили одни из самых культовых руин Кемерова.
«Повсюду были нанесены пентаграммы и шестёрки, разбросана литература, я тогда подумал, что лучше бы в подвал пошёл. Самих культистов, к счастью, уже не было. В Кузбассе есть всего три места, где мы замечали следы сатанистов: в фуникулёре на том берегу, где «буквы» (надпись «Кузбасс», прим. Сибдепо), в Берёзовском, и на чердаке недостроенного корпуса «инфекционки» на Волгоградской. Там тоже пентаграммы были, а ещё мертвые вороны. Также помню был бункер в Кировском районе, там мы наткнулись уже на сектантов. Вообще-то, все эти бункеры «зашитые», но там где-то что-то подпили, отогнули лист и можно было войти. Внутри книжки, кресты на стенах, свечки стоят по кругу, восковые, как в церкви. Даже вся мебель на месте была. Сегодня из этих бункеров уже все ценное вынесли и сдали на металлолом, сейчас там только голые стены. Я к тому, что все эти события были очень давно, последний раз сатанистов мы видели году в 2010. Многие заброшки сейчас либо уже снесены, либо стоят огорожены», – из рассказа сталкера.
Ночные игры
Лексар Скиф – 30-летний кемеровчанин с необычным именем, который уже треть жизни изучает заброшенные здания по всему Кузбассу и за его пределами. Поначалу для Лексара это было чем-то на уровне известного детского любопытства: походы на стройку после школы, салки с охранниками, запуск в движение аттракционов заброшенного парка.
С годами «индустриальные наклонности» нашли отражение и в профессии мужчины – сейчас Лексар инженер по строительству, а детская любознательность переросла в серьезное взрослое хобби. Вместе с единомышленниками кемеровчанин организует автоквесты или, как их ещё называют, ночные игры, цель которых – найти спрятанный код. Цифры могут быть спрятаны как в черте города, так и в пригороде или даже в окрестных деревнях. Квесты рознятся по сложности, но, как правило, события разворачиваются в чертогах заброшенных зданий. Местоположение «артефакта» описано всегда очень завуалированно, поэтому чтобы выяснить локацию, приходится приложить немало мысленных усилий.
С годами «индустриальные наклонности» нашли отражение и в профессии мужчины – сейчас Лексар инженер по строительству, а детская любознательность переросла в серьезное взрослое хобби. Вместе с единомышленниками кемеровчанин организует автоквесты или, как их ещё называют, ночные игры, цель которых – найти спрятанный код. Цифры могут быть спрятаны как в черте города, так и в пригороде или даже в окрестных деревнях. Квесты рознятся по сложности, но, как правило, события разворачиваются в чертогах заброшенных зданий. Местоположение «артефакта» описано всегда очень завуалированно, поэтому чтобы выяснить локацию, приходится приложить немало мысленных усилий.
Пример загадки
«Первая загадка в Кемерове была такой: Белофлотская улица, код на «такой-то» высоте над уровнем моря. Так, от обратного, зашифровали железнодорожный мост на Красноармейской улице, где спрятали код», – вспоминает Лексар.
Сам код зачастую находится в максимально труднодоступном месте, так что искателям мало понять его местоположение – нужно ещё добраться до цифр. Вкупе с ограничением по времени такой досуг зачастую сулит неоправданные риски. Сюда входит весь спектр невзгод: от вывихов и растяжений, сопутствующих любому активному отдыху, до летальных исходов.
Свежих данных мы не имеем, но в 2009 году («эпоха расцвета» автоквестов) в ночных играх от популярных организаторов Encounter и DozoR по всей стране погибло в общей сложности шесть юношей. Чаще всего люди в таких играх гибнут от падения с высоты, удара током или удушья.
В том же году, во время игры, с крыши заброшенного завода в окрестностях Белова упал и сломал шею 29-летний кузбассовец. Парень выжил, ему заменили один из шейных позвонков имплантатом, но вот удалось ли избежать инвалидности – неизвестно.
Свежих данных мы не имеем, но в 2009 году («эпоха расцвета» автоквестов) в ночных играх от популярных организаторов Encounter и DozoR по всей стране погибло в общей сложности шесть юношей. Чаще всего люди в таких играх гибнут от падения с высоты, удара током или удушья.
В том же году, во время игры, с крыши заброшенного завода в окрестностях Белова упал и сломал шею 29-летний кузбассовец. Парень выжил, ему заменили один из шейных позвонков имплантатом, но вот удалось ли избежать инвалидности – неизвестно.
«Часто люди гибнут от удара током, бывает, залезут на опору ЛЭП, а она под напряжением – и нет человека. Во многие заброшки вообще очень сложно попасть. Однажды в Томске был случай: чтобы попасть в колодец, мне пришлось ползти целый километр по трубе на четвереньках. Обратно тем же путём я идти не захотел, поэтому уперся руками и ногами в стенки колодца, как в фильмах, пополз вверх, и, что характерно, вылез. Ещё как-то раз пришлось ползти по пятнадцатиметровой балке, закреплённой на высоте метров тридцать. Можно было, конечно, обойти, но это долго. Поэтому я обнял её и переполз», – рассказывает Лексар.
Война с запустением
По словам Лексара, заброшеных зданий в Кузбассе «катастрофически не хватает». Обусловлено это главным образом тем, что с февраля прошлого года правительство Кемеровской области объявило войну руинам – был составлен демонтажный список, в который вошло 1098 строений. Самый знаменитый объект, который попал под снос, это, пожалуй, бывшее здание медакадемии. Как рассказали Сибдепо в областном департаменте строительства, к сегодняшнему дню снесено 375 опасных объектов, ещё 302 руины будут демонтированы к середине текущего года. При этом власти сносят не только недострой, но и здания, которые были введены в эксплуатацию и сейчас не используются.
«Пару раз натыкались на трупы. Как-то раз с утра прописали игру, написали код, приезжаем на место – труп лежит. Довольно быстро приехала полиция и всё оформила. Второй случай был на Южном: там возле кладбища когда-то было овощехранилище, в нём мы нашли девушку – тоже мёртвую. Опять приехала полиция, оказалось, что её уже три месяца ищут. Эти люди не были самоубийцами, как я понял, их тела подкинули. А ведь в таких местах и дети ходят. Поэтому желательно всё-таки заброшки убрать», – продолжает собеседник.
За безопасность заброшенных зданий должен отвечать их собственник. По информации департамента строительства, из 1098 объектов, расположенных в Кемеровской области, в частной собственности находится 626, в муниципальной – 273, а в федеральной – 22. Ещё 15 объектов принадлежат органам исполнительной власти, оставшиеся 163 «лачуги» – бесхозные. В последнем случае муниципалитеты через суд добиваются права собственности, записывают бесхозные здания на свой счёт, и дальше решают, что с ними делать.
Другой вопрос, а кто следит за частниками? Контроль за исполнением собственником своих обязательств - прерогатива всё тех же муниципалитетов.
Другой вопрос, а кто следит за частниками? Контроль за исполнением собственником своих обязательств - прерогатива всё тех же муниципалитетов.
«Первоначально собственнику направляется уведомление о необходимости принятия мер по ограничению доступа к объекту (в случае, если он представляет опасность), а также о необходимости принятия решения о реализации объекта (снос, восстановление и ввод в эксплуатацию, либо продажа). В случае, если собственник не реагирует на меры уведомительного характера, органом местного самоуправления направляется исковое требование в суд о понуждении собственника к принятию необходимых мер», – сообщили в областном департаменте строительства.
Сегодня в Кузбассе восстановлено 60 объектов, находящихся на попечении «частников», снесено – 145. Иногда случается, что собственник сам передаёт своё хозяйство властям, после чего оно становится предметом дум муниципалитета.
«В большинстве местных заброшек сейчас уже ничего не осталось, время от времени там можно встретить бомжей или, ещё реже, охрану в КПП по соседству. Как-то раз мы ходили на заброшенную военную базу за Кировским: забора вокруг нет, прошли мимо одного поста, ушли вглубь – там ещё один КПП стоит, мы через шлагбаум и внутрь. Охрана нас видела, но никак не отреагировала, возможно, они уже привыкли. К тому же, внутри ничего интересного, кроме противогазов, не осталось.
А вот когда с друзьями пробрались на завод КЭМЗ, то ощущение было – будто в Припяти. Как будто была эвакуация, все вещи побросали и ушли. В раздевалках лежала одежда на «повседневку» и спецовки, повсюду были книги и рабочие журналы. В той же раздевалке мы нашли пистолет пневматический по типу «Байкал». В черте города ещё остался морг, там два здания, раньше было – заходи куда хочешь. Сейчас на «гостей» реагируют, вызывают наряды. Но дети до сих пор туда могут попасть, охрана там на уровне заметят/не заметят», – объясняет Лексар.
А вот когда с друзьями пробрались на завод КЭМЗ, то ощущение было – будто в Припяти. Как будто была эвакуация, все вещи побросали и ушли. В раздевалках лежала одежда на «повседневку» и спецовки, повсюду были книги и рабочие журналы. В той же раздевалке мы нашли пистолет пневматический по типу «Байкал». В черте города ещё остался морг, там два здания, раньше было – заходи куда хочешь. Сейчас на «гостей» реагируют, вызывают наряды. Но дети до сих пор туда могут попасть, охрана там на уровне заметят/не заметят», – объясняет Лексар.
«Время от времени в таких местах можно встретить бездомных, напротив ТЦ «Я» есть коллектор – теплотрасса идёт во всю длину Кузнецкого проспекта, можно в полный рост ходить. Там мы нашли целую обитель бомжей с лежаками и пожитками. Бомжи, как правило, не агрессивные. Как-то раз в Новокузнецке мы лазили по заброшенному училищу и там, на пятом этаже, жила «семейная пара» с собакой. Мы забегаем с фонарями в поисках кодов, а они лежат в постели, притом, у них всё было довольно цивильно, много мебели. Мы побегали немного и ушли.
«Местных» мы стараемся не беспокоить, но пару раз, лет десять назад, на нас нападали деревенские. Как-то раз приехали в дачный посёлок возле Южного и пошли на локацию. А тогда был вечер субботы, люди в это время в деревне пьяные, а тут ещё неместные приехали – нужно устроить какой-то «движняк». В общем, пока мы гуляли, нам в двух машинах побили окна и помяли капот. Примерно в том же году в посёлке под Кемеровом нас встретили пацаны на мотоциклах с цепями и битами. Пришлось из «пневмата» стрелять в воздух, чтобы их отпугнуть. Сейчас такого уже нет, все стало куда цивилизованней. Может быть из-за того, что люди пить меньше стали», – подитытожил собеседник.
«Местных» мы стараемся не беспокоить, но пару раз, лет десять назад, на нас нападали деревенские. Как-то раз приехали в дачный посёлок возле Южного и пошли на локацию. А тогда был вечер субботы, люди в это время в деревне пьяные, а тут ещё неместные приехали – нужно устроить какой-то «движняк». В общем, пока мы гуляли, нам в двух машинах побили окна и помяли капот. Примерно в том же году в посёлке под Кемеровом нас встретили пацаны на мотоциклах с цепями и битами. Пришлось из «пневмата» стрелять в воздух, чтобы их отпугнуть. Сейчас такого уже нет, все стало куда цивилизованней. Может быть из-за того, что люди пить меньше стали», – подитытожил собеседник.
Место, которое мы посетили
Территория завода «Прогресс» – красивое словосочетание, за которым скрываются остатки былого величия. По огромной территории промзоны Кировского района разбросаны цеха бывшего оборонного предприятия. Вместе с опытными и знающими здешние места фотографами мы начали издалека, со стороны трассы, планомерно пробираясь в сторону Кемеровской ТЭЦ. На первый взгляд, может показаться, что здесь вообще нет ничего интересного, кроме снежных дюн, отвалов и торчащих тут и там остатков несущих конструкций. Однако чем ближе мы подъезжали к стратегическому объекту, тем плотнее вокруг него смыкалось кольцо разбитых цехов. На самом деле, очень сложно отличить заброшенный цех от работающего. Все здания, не важно – действующие или нет, испещрены щербинами и выглядят примерно одинаково. На въезде в некоторые из них мы наблюдали не бог весть какие КПП, а к кое где к цехам даже проведены до сих пор использующиеся рельсы, по которым, возможно, и сегодня возят взрывчатку.
Наконец в поле нашего зрения оказались дымящие трубы станции, в преддверии которых плотно сходятся остатки «Прогресса» и анилинокрасочного завода. Здешние места оказались на удивление обжиты – среди умирающих зданий, ржавых боксов, стихийных свалок и полудиких собак несложно наткнуться на чей-то Land Cruiser. Пройдя под разбитыми П-образными конструкциями мы упёрлись в станцию, с ворот которой за нами наблюдали двое её сотрудников.
Уже на обратном пути мимо нас в сторону ТЭЦ проехало два автомобиля, из одного из них вышел мужчина и деловито поинтересовался, что мы тут делаем. Впрочем, ответ «гуляем», его устроил.
– Её тоже сносить будем, – по-хозяйски указал он на башню, когда-то бывшей шахтой лифта.
Мужчина не задавал лишних вопросов, не представился и не требовал того же от нас. На этом мы попрощались и с ним, и с кировской промзоной.
Текст: Кирилл Антонов.
Фото: Максим Киселёв,
из личного архива собеседника (vk.com/lexar_skif).
info@sibdepo.ru
© 2020
Фото: Максим Киселёв,
из личного архива собеседника (vk.com/lexar_skif).
info@sibdepo.ru
© 2020
