Кемеровский областной драматический театр вновь заговорил на языке новой драмы. Под актуальный формат выделили отдельную площадку, где грань между зрителем и актерами практически отсутствует. Все, что соответствует последнему слову в театральном искусстве, будет показываться в малом зале в рамках проекта «Малая сцена».
«Малая сцена» открылась пьесой Любови Стрижак «Кеды». Петербурженка Стрижак — обладатель нескольких призов фестивалей новой драмы и в том числе гранта Кирилла Серебренникова. «Кеды» входят в репертуар московского прогрессивного театра «Практика». Именно этот материал решили использовать для нового проекта молодой режиссер областного драмтеатра Антон Безъязыков и студентка ГИТИСа Анна Резвова. «Новая драма рубежа девяностых — нулевых поначалу воспринималась негативно потому, что, показывая реальную жизнь, злоупотребляла «жестью» и матом, — говорит Анна. — Сегодня язык современной драматургии становится интересней».
Премьера «Кедов» состоялась 25 и 26 марта. На показах побывали студенты, журналисты и маркетологи — члены «Кузбасского медиаклуба».
My generation
Главный герой пьесы 26-летний житель большого города Гриша по профессии экономист, в душе — музыкант. К внутреннему разладу добавляется конфликт с родителями, потеря нелюбимой работы и любимой девушки. Далеко не пустой и не плохой, симпатичный человек, Гриша страдает от своей неустроенности, но ничего с этим не делает. Он говорит, что жить ему страшно, любить — больно, а больше всего на свете нравится «бухать», чем, собственно, герой и занимается добрую долю сценического времени. В компании такой же богемы Гриша употребляет легкие наркотики под The Doors и Radiohead. Эскапизм и инфантилизм героя режиссер показывает через гаджетоманию. Гриша, как и все его окружение, не расстается с планшетником и не мыслит себя без соцсетей, а свой центральный монолог произносит через камеру айпэда. Наброском показан другой удел поколения: на улицах условной Москвы идет «Марш несогласных».
В рассказанную естественным живым языком историю погружаешься легко: «Кеды» нигде не жмут. Тут заслуга и режиссера, и драматурга, и актеров, и самой природы новой драмы с ее безыскусственностью. Ведь это прежде всего хороший текст, который не требует особой сценографии. При этом «Кеды» Безъязыкова достаточно смотрибельны: тут вам и квартирник, и офис, и ночной клуб.
Критики сравнивали пьесу «Кеды» с «Курьером» Шахназарова и «Над пропастью во ржи» Сэлинджера. То, что Гриша — это не Холден Колфилд и даже не наши хиппующие родители, понято сразу: время другое. «Герой Гриша или антигерой — станет ясно через 10–20 лет, потому что современная драма – это про здесь и сейчас», — говорит Антон Безъязыков. Сама Стрижак признавалась, что «Кеды» — это портрет поколения.
Пожалуй, чтобы понять пьесу, нужно быть частью усталого в своей праздности, потерянного поколения нулевых — рожденных в СССР, так и не повзрослевших детей. По задумке режиссера, спектакль в первую очередь и адресован аудитории в возрасте 20–35 лет. Однако ничто не помешает насладиться «Кедами» зрителю постарше. «Мне, как человеку, у которого свой такой же Гриша, было очень интересно», — говорит профессор кафедры маркетинга и рекламы Кемеровского института РЭУ им. Г. В. Плеханова Владимир Киселев.
Театр без 4-й стены
На премьере свободных мест в малом зале не было: пришлось доставлять третий ряд стульями, что совершенно размыло границу между залом и сценой. «В варьете я всегда стараюсь сесть за первый столик, — продолжает Киселев. — Люблю, чтобы меня опахивало платьем. Сегодня я даже ноги убирал, боялся, что наступят на мои натруженные мозоли».
«Считается, что на сцене есть 4-я стена — прозрачная — между актером и зрителем. Камерное пространство позволяет эту стену убрать», — комментирует Анна Резвова. Интерактивность «Малой сцены», по замыслу авторов, будет проявляться и в том, что любой желающий зритель после спектакля сможет остаться на его обсуждение.
«Прелесть современного искусства как раз в этом и состоит, — добавляет Безъязыков. — Мы привыкли быть немножко со стороны, а мы внутри. Экспериментальная сцена в театре возрождается. Есть большая сцена, есть звездный зал. Вот эта ниша сейчас свободна, и она требует своего зрителя».
«Это зритель, который может прийти в театр в кедах, но при этом быть не лишенным определенной духовной составляющей и мотивации», — говорит Анна Резвова.
Планируется, что на «Малой сцене» будет не только новая драма, но и читки, мастер-классы и другие формы из авангарда современного театра.
